Архивная версия / archive version:

Проект «Архи всЁ» переехал на сайт www.cih.ru
This project was moved to the www.cih.ru

данная версия не обновляется и может быть недоступной через некоторое время

^{см. также: СНиПы | Архитектура | Бионика | Новости | Строительство}

Вы можете найти необходимую информацию на сайте cih.ru / You can find the necessary information on the cih.ru website:

Из отечественных мыслителей больше всего сделали для разработки теории самоценности искусства Ф. М. Достоевский,В. С. Соловьеви Л. Н. Толстой. К ним непосредственно и опосредованно (через символистов) апеллирует модерн. Концепция самоценности искусства, являющаяся по сути дела выражением диалектического понимания природы искусства как нераздельности полезного и прекрасного, подводит нас к осознанию глубинного родства модерна и философских концепций диалектического идеализма. Последние типологически изоморфны (структурно подобны) формальной системе модерна.

Наиболее аргументированное и, пожалуй, наиболее раннее по времени изложение концепции диалектичности искусства, сформулированное в по­ лемике как со сторонниками «искусства для искусства», так и с «утилитаристами», мы встречаем у Достоевского. Обращаясь к последним, и в частности к Добролюбову, он говорит: «...вы не отвергаете художественности, но требуете, чтоб художник говорил о деле, служил общей пользе, был верен современной действительности, ее потребностям, ее идеалам. Желание пре­ красное, но такое желание, переходящее в требование, по-нашему есть уже непонимание основных законов искусства и его главной сущности — сво­ боды вдохновения. Это значит просто не признавать искусства как орга­ нического целого... Вы как будто думаете, что искусство само по себе не имеет никакой нормы, никаких своих законов, что им можно помыкать по произволу, что вдохновение у всякого в кармане по первому востребованию, что оно может служить тому-то и тому-то и пойти по такой дороге, по ко­торой вы захотите. А мы верим, что у искусства собственная, цельная, органическая жизнь и, следовательно, основные и неизменные законы для этой жизни. Искусство есть такая же потребность для человека, как есть и пить. Потребность красоты и творчества, воплощающего ее, — неразлучна с человеком, и без нее человек, может быть, не захотел бы жить на свете... потребность красоты развивается наиболее тогда, когда человек в разладе с действительностью, в негармонии, в борьбе, то есть когда наиболее живет, потому что человек наиболее живет именно в то время, когда чего-нибудь ищет и добивается; тогда в нем и проявляется наиболее естественное жела­ ние всего гармонического, спокойствия, а в красоте есть гармония и спокой­ ствие» 279 .

Достоевский Ф. М. вопрос об искусстве (1861). - В кн.: История эстетики. Памятники ми­ровой эстетической мысли, т. 4, 1-й полутом, с. 476.

Достоевский считал, что правда художественная не тождественна правде жизни. У художественного произведения свои законы. Но каково бы ни было искусство в каждый определенный момент своего существования, оно «всегда современно и действительно, никогда не существовало иначе и, главное, не может иначе существовать... Чем свободнее будет оно раз­ виваться, тем нормальнее разовьется, тем скорее найдет настоящий и по­лезный свой путь. А так как интерес и цель его одна с целями человека, которому оно служит и с которым соединено нераздельно, то чем сво­ боднее будет его развитие, тем больше пользы принесет оно человече­ ству.

Поймите же нас: мы именно желаем, чтоб искусство всегда соот­ ветствовало целям человека, не разрознивалось с его интересами... Идеал красоты, нормальности у здорового общества не может погибнуть. Красота есть нормальность, здоровье. Красота полезна, потому что она красота, потому что в человечестве — всегдашняя потребность красоты и высшего идеала ее» 280 .

Формула Достоевского — «искусство само себе цель» — не имеет, таким образом, ничего общего с теорией чистого искусства. Эта романтическая в основе теория самоценности искусства значит лишь, что искусство может быть максимально полезным действительности именно как искусство: своей художественностью, эмоциональностью, духовностью. В этом же смысле следует трактовать и другую его формулу: «красота спасет мир». Она спа­ сет мир выразительной силой художественности. Художник — пророк и про­видец будущего, силой своего гения создающий шедевры искусства, — по­ могает людям «выделаться в человека». Одухотворяя личность, делая ее внутренне богаче и красивей, красота искусства, пересоздавая мир людей, пересоздает общество.

Концепция диалектической сущности искусства получила классическую формулировку в трудах Вл. Соловьева. Он дал определение диалектичности искусства и совпадения в произведении искусства разных аспектов. «Сто­ронники чистого искусства» «не ограничиваются справедливым утвержде­ нием специфической особенности искусства или самостоятельности тех средств, какими оно действует, а отрицают всякую существенную связь его с другими человеческими деятельностями и необходимое подчинение его общим целям человечества, считая его чем-то в себе замкнутым и безусловно самодовлеющим; вместо законной автономии для художественной области, они проповедуют эстетический сепаратизм. Но хотя бы даже искусство было точно так же необходимо для всего человечества, как дыхание для отдель­ ного человека, то ведь и дыхание существенно зависит от кровообращения, от деятельности нервов и мускулов, и оно подчинено жизни целого; и са­ мые прекрасные легкие не оживят его, когда поражены другие существен­ ные органы. Жизнь целого не исключает, а напротив, требует и предполагает относительную самостоятельность частей и их функций, но безусловно са­ модовлеющею никакая частная функция в своей отдельности не бывает и быть не может» 281 .

В своей эстетической теории Соловьев акцентирует активность общест­ венной позиции искусства. «Бесполезно для сторонников эстетического сепаратизма и следующее тонкое различие, делаемое некоторыми. Допустим, говорят они, что в общей жизни искусство связано с другими деятельностями, и все они вместе подчинены окончательной цели исторического развития; но эта связь и эта цель, находясь за пределами нашего сознания, осущест­ вляются сами собою, помимо нас, — и, следовательно, не могут определять наше отношение к той или другой человеческой деятельности; отсюда за­ ключение: пускай художник будет только художником, думает только об эстетически прекрасном, о красоте формы, пусть для него, кроме этой формы, не существует ничего важного на свете.

280 Достоевский Ф. А вопрос об искусстве. - В кн.: История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли, т. 4, 1-й полутом, с. 480. Соловьев Вл. Первый шаг к положительной эстетике. - В кн.: История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли, т. 4, 1-й полутом, с. 556.

Подобное рассуждение, имеющее в виду превознести искусство, на са­ мом деле глубоко его унижает, — оно делает его похожим на ту работу фабричного, который всю жизнь должен выделывать только известные ко­ лесики часового механизма, а до целого механизма ему нет никакого дела. Конечно, служение псевдохудожественной форме гораздо приятнее фабрич­ной работы, но для разумного сознания одной приятности мало» 282 .

Суть философии и эстетики Соловьева — в идее конечного слияния истины, добра и прекрасного в мире. Конечная тождественность этих начал означает, что в основе своей бытие и прекрасное также тождественны.

Взаимосвязь и взаимозависимость природы и искусства не сводятся к подражанию искусства природе. Соловьеву кажется неприемлемым поло­ жение о подражательной сущности искусства, на котором основывалась эстетика нового времени. Для него эта зависимость означает, что искусство продолжает дело, начатое природой, «в дальнейшем и более полном разре­ шении той же эстетической задачи» 283 , то есть не облагораживание уже существующего, а создание нового или, вернее, пересоздание существующего на началах истины, добра и прекрасного.