arch
Архивная версия / archive version:


Этот проект переехал на сайт www.cih.ru
This project was moved to the www.cih.ru

данная версия не обновляется и может быть недоступной через некоторое время

см. также: Корпус | ШтоРаМаг | Арх. Журнал | Новости | Строительство

Вы можете найти необходимую информацию на сайте cih.ru / You can find the necessary information on the cih.ru website:
 
 
 
мастер и его студенты < Акт будущий < нАш, только нАш! 
 
   нАш, только нАш!     

Известно, что тюзовского завсегдатая удивить чем-либо сложно.
Однако и на недавно состоявшейся премьере спектакля по пьесе Н. Коляды “Мурлин Мурло” даже такой бывалый “театрал”, как народный артист России Вл. Солопов, не удержавшись, воскликнул: “Ах, ну да! Это же Кузин ставит… Всё иначе!”
Сам признанный экспериментатор к подобного рода титулу-ярлыку относится настороженно. Оговаривает множество “но”. Отрекается… А если всё же и находит возможным согласиться, то главным, а может быть и единственным, экспериментом в своей творческой биографии считает создание школы. Впрочем, и тут себя поправляет: мастерской.
“Хороший театр – это всегда школа. А плохой театр – это её отсутствие” - коронная фраза мастера. Плохим наш ТЮЗ не назовешь, а следовательно, (позволю себе вольный силлогизм): школа в театре существует.
Во-первых, в качестве наличия у его творцов серьезной выучки и единых творческих устремлений.
Во-вторых, в качестве аспекта режиссуры этого театра. Театральная режиссура в высшем своем качестве - есть педагогика. И тот режиссер, который стремится к этому, высшему, качеству в профессии (а максимализм Кузина признают даже его оппоненты), неизменно сталкивается с необходимостью решения педагогических задач. Как то, формирование духовных основ творчества актера, “сдирание” т.н. актерских штампов, забота о приобретении актерами новых оттенков и качеств своей творческой индивидуальности и т.д. и т.п.
В Ярославле за школой Кузина заинтересованная публика наблюдает уже более десяти лет. С тех пор, как в 1990 году Кузин приехал в Ярославль и возглавил ТЮЗ.
… Отныне в игре актеров Ярославского ТЮЗа обозначатся такие ярко заявленные уже в первых постановках режиссера доминанты, как музыкальность, пластичность существования на сцене…Но не сами по себе: в их фундаменте – психологизм, эксцентрика, гротеск… Явственнее ощутятся в спектаклях линии напряжения ансамблевого духа… Актерские индивидуальности раскроются в новых амплуа… Окунутся в жанровое многообразие репертуара…
Но максимально аккумулировать навыки и умения школы Кузина предстояло все-таки его непосредственным ученикам.
В 1993 году в ТЮЗе появляется первый курс студентов актеров драмы, набранный Кузиным в Ярославском государственном театральном институте.
Кузин воспитывает, по его же собственному выражению, “копперфильдов” - актеров, умеющих делать всё. Заявленная изначально пластичность достигает в умениях этого курса студентов высшего своего качества “полетности”… Музыкальность обретает в спектакле “Датская история” свою вещную метафору – оркестрик. Для студентов за этим блестящим режиссерским трюком стояла нешуточная задача научиться играть на определенном музыкальном инструменте. А ведь ещё приходилось учиться отбивать чечетку…
В 1998 году Кузин набирает второй в Ярославле курс студентов. На этот раз умение играть на музыкальных инструментах, петь и танцевать было изначальным условием при поступлении на курс Кузина. Это умение мужская часть курса почти в полном своем составе великолепно продемонстрировала уже на втором году обучения в замечательном спектакле по пьесе М. Рощина “Остров сокровищ”.
Но мастер, работая с этим курсом, решил двигаться уже в несколько ином направлении. И тогда ярославская публика отметила тонкий психологизм, который, по замечанию критика Е. Ермолина, на пределе своего раскрытия парадоксально обретает признаки “бытового гротеска”… Заметила – захватывающие ярославскую публику врасплох – навыки работы в режиме крупного плана и безусловности малой сцены… Отметила работать в ансамбле. Впрочем, этот веский, но сухой театроведческий термин не передает того, чем дышит и живет слаженная игра кузинских студентов. Им просто приятно быть вместе! На этом магическом поле сцены. Куражиться и сумасбродить. Любить, умирать, воскресать… Подменить эту энергетику счастья от совместного творчества никаким мастерством невозможно. Научит ей почти нельзя…
Представленная хроника – лишь верхняя, видимая публике часть айсберга, скрытая часть которого – работа. Лишь попытавшись увидеть её, эту школу, изнутри, ты действительно попадаешь в мастерскую. И тогда незримая, но вездесущая в спектаклях тень режиссера обретает черты своего обладателя: внезапного, энергичного, азартного и решительного, требовательного и чуткого, заражающего коллег своей неукротимой фантазией и являющего собой – не на словах, а на деле – пример бескомпромиссной творческой самоотдачи… В общем, Кузина.
Режиссера мастерски точного в показе характера того или иного персонажа, но всегда ждущего самостоятельного решения образа от актера… Режиссера, который всегда оставляет за актером “право на ошибку” - пространство свободы и импровизации, в котором только и возможно творчество другого, актера. Режиссера, который, по образному выражению заслуженной артистки России Т. Попенко, имеет своеобразный “монокль”, который помогает ему не только в доведении до филигранной отточки каждой конкретной роли, но и в поисках индивидуальной логики развития актеров… Да и просто по-человечески “манкого” и профессионально убедительного лидера, собирающего в своей мастерской коллектив единомышленников.
Ведь Кузин – это режиссер, который исповедует и – что важнее, реализует! – в своем творчестве принцип Вс. Мейердхольда: “Настоящий спектакль – это 35 спектакль”. Когда премьера – праздник для зрителя, пришедшего смотреть на готовый спектакль, по словам известного современного режиссера К. Гинкас, превращается в “издевательство над творцами”, в очередную отправную точку в их работе над спектаклем. А такой режим работы выдержит не каждый. А только тот, кто верит в своего режиссера и в общее дело – Театр.


Встречайте: яркий, дерзкий, смелый
выпуск 2002 года…

Сергей Шарифуллин. Неисправимый романтик, «истинный Ромео». Такое определение не случайно - когда-то вместе с Ириной Наумкиной они мечтали сыграть Ромео и Джульетту. Кстати, и первый поцелуй на курсе принадлежит именно этим двоим. Тогда, года два назад, Сергей, заслышав команду Александра Сергеевича «целоваться», смутился и покраснел. Теперь с Ирой на сцене они целуются, по его же собственному выражению, «до потери пульса». Все три крупные роли Шаруфуллина - Пётр в «Последних», интеллигент Алёша в «М. М.» и казак Дорош в «Панночке» - носят на себе отпечаток юношеской наивности. Лучистые огромные глаза, открытые навстречу миру. Есенинская чёлка. Сергей похож на мальчика с рождественско-пасхальных открыток дореволюционной России. Мечтает сняться в кино. Так, чтобы и на машине за кем-то погнаться, и на лошади поскакать, и красивую женщину из плена спасти.

Татьяна Мухина. О, Таня - случай особый. Вечно она что-то забывает, переставляет местами, меняет ударение в словах. Говорят, что этим она очень похожа на свою героиню Ольгу в «М. М.». Чуть рассеянная, с огромными глазами, искренняя и открытая, всегда готовая улыбнуться и откликнуться - такая Таня и в жизни. Дебют Мухиной - Любовь в «Последних». Там Татьяна еще неуверенна и робка. Как актриса она состоится именно в «М. М.». В этом же спектакле Мухина обретет свою тему (!) неразделенной женской любви. Продолжением этой темы станет роль великолепной Хвеськи в спектакле «Панночка». Чуть растерянная улыбка, слезы в глазах, приглушенный шепот, непролитая боль - и зал цепенеет. Мухина ведет постоянный диалог со зрителем - каждым взглядом, жестом, шагом, поворотом головы. В актрисе уживаются комичность и трагичность. Она играет на контрасте. Ее игра естественна и пронзительна, сценическое обаяние абсолютно. Даже диву даешься: а ведь это только начало!

Сергей Василюк. Внешность Дон-Жуана и при этом неожиданная приветливость и открытость. Что, впрочем, тоже не исключает в нем качеств «настоящего мужчины»: жесткости, суровости и силы. Ими Василюк и наделил своего Александра в «Последних». Наглец и самодур. Его образ вызывает негодование и отвращение. Но в том и суть - играть, чтоб поверили. Напротив, симпатию зрителя вызывает следующая роль Сергея - добрый казак Спирид в «Панночке». Жестокость и расчетливость сменяются лиричностью и жаждой чудес. Спирид - мечтатель в ореоле длинных волос, красивый в своей удали и силе. И, кстати, здесь знаменитые кудри Василюка смотрятся совсем иначе: придают образу заманчивую романтичность, в отличии от подчеркивания неряшливости в образе Александра. Василюк, безусловно, пользуется своими внешними данными, но этим его пребывание а сцене отнюдь не ограничивается.

Юрий Круглов. «Настоящий моторчик». «Генератор идей». Душа компании, шустрый и энергичный. Дебют Юры - роль пирата в спектакле «Остров сокровищ» - запомнился в Ярославле многим. Умение Круглова простроить яркий пластический рисунок образа превратило его эпизодическую роль в одну из самых заметных актерских работ спектакля. Известно, что пародировать можно только того, кто обрёл свой почерк в искусстве. Юра обрёл. Оттого его пирата и пародируют. Зрители и коллеги. Однако, и тех и других Круглов поставил в тупик, когда он, любимый всеми комик, предстал в острохарактерной роли Леща в спектакле «Последние». Шквал пародий разбился о тонкость и сложность работы Круглова. В более ранних интерпретациях пьесы Горького Лещ - немолодой прощелыга-врач. В случае Юры всё с точностью до наоборот. И отнюдь не потому, что каверзы зрелого возраста оказались не под силу его таланту (в спектакле «Панночка», в ансамбле с казаками однокурсников, Явтух Круглова безусловно старший). Просто расторопность и хватка молодых потрясают в наше время ещё больше. Совершенно иную молодость, во всей её наивности и силе, со всем ее пафосом поиска правды сыграет Круглов в спектакле «Ехай!». Кстати, внешность простачка в сочетании с безумной энергетикой и четким профессиональным самосознаним - то, что позволяет сравнивать Круглова с Л. Дуровым.

Екатерина Дементьева. Жалобный зов из темноты: «Миша-а!», и выходит беспомощное существо - беременная жена непутевого мужа. Роль Дементьевой в «М.М.» эпизодична. Ее героиня появляется в безмерном пространстве зрительного зала, обращенного в игровую площадку, лишь несколько раз, но запоминается! Эмоции зрителя - жалость и умиление. И даже в сценах любовных похождений Миши невольно думаешь об этой героине, обманутой и одинокой. Кстати, режиссер называет Дементьеву «мастером эпизодических ролей». Но и крупная роль - Надежда в «Последних» - актрисе вполне удалась. Броская и резкая стерва, которая запросто садится на колени к отцу, поправляет чулки и смеется..

Ирина Наумкина. «Местный ангелочек». Женское «ах». Трепетная и нежная. Свой восход на небо нашей сцены начала с роли Верочки в спектакле «Последние». Очарование юности, глупости и счастья просто от факта своего существования в добром огромном мире. Эту трогательную шалунью не мог изобразить даже виртуозный в показе любых героев Александр Сергеевич. Но когда во втором акте Верочка, держась за низ живота, кричит, что та девчонка умерла, а родилась расчетливая особь, становится страшно. Снова хочется веры, надежды, любви… Подобные чувства, перевалившие даже за край жизни, в мир иной, Наумкина обозначит в следующей своей роли в спектакле «Панночка». Когда героиня Наумкиной в подвенечном убранстве стоит у опрокинутого гроба, кажется, что ее любовной энергетики хватает на освещение всего темного зала. Кстати, сценический опыт любви у Ирины немалый. В творческом процессе обучения она успела перецеловаться со всеми парнями с курса.

Петр Круговихин. На курс Александра Сергее-вича перешел после года обучения на кукольном отделении. И сразу влился в коллектив.
Первая крупная роль - Якорев в спектакле «Последние». Убогий подонок, карьерист, способный плакать. На репетиции спектакля Верочка так колотила этого мерзавца за то, что он с ней сделал, что Петр заплакал. Свершилось! Прорыв не только в профессиональное качество, но в новое прочтение роли. Получился Якорев, не солдафон дебелый, а Якорев, у которого когда-то были семья, конфеты и игрушки, и который лишь потом научился добывать себе сладости жизни ценой чужой боли… Расплату человека за весь спектр земных утех Круговихин сыграет в «Панночке». Философ-эпикуреец, чей дух ослеп в погоне за соблазнами и прелестями мира, но прозревает, увидев их изнанку: смрад мироздания.

Юлия Марова. Вот такие они, принцессы, и бывают. Златовласые, светлоглазые, нежные, добрые… С неторопливой манерцой чуть-чуть тянуть слова при разговоре. Ровно настолько, насколько Юлия медлительна и несуетна в жизни, она бойка и предприимчива на репетициях (все за всех срежиссирует!) и тем более на сцене. Ее дебют: вычурная, наглая Надежда в спектакле «Последние». Вторая роль (и снова удача) Маровой: Инна в спектакле «М. М.». Пьяненькая дамочка с сумкой подмышкой, в широких штанах и в драном пальто. С каждым аккордом оперы Бизе готовая броситься снова и снова в погоню за счастьем. Роль построена на патологии. Социальный типаж, представленный Маровой, узнаваем. И удивительно - в исполнении этой актрисы его невозможно не полюбить. Вот тогда оказывается важным умение молодой актрисы не сливаться с ролью полностью, играть не только персонажа, но и иронию над ним. Пожелания режиссера насчет умения играть на каком-либо музыкальном инструменте Юля, пожалуй, даже перевыполнила: ей подвластны не только баян и пианино, на которых она так лихо отыгрывает в «М. М», но и балалайка.

Сергей Виноградов. Начнем с самоатестации героя: «Мама меня родила в сорок лет. А в сорок лет у женщин рождаются либо гении, либо дураки. Я не дурак, следовательно… и т. д.» Роль Петра - первая крупная работа Виноградова. Его герой - уже не мальчик, все еще при случае льнущий к матери, а юноша, который не ищет ответов во вне, а докапывается до всего сам. Виноградов играет эту роль так, что веришь: не найдя смысла века сего, Петр обретет смысл иной, истинный. И, быть может, станет тем последним из семьи Коломийцевых, кто спасется. Полная противоположность Петра - роль Миши в спектакле «М. М.». Вот уж кто вовсе не думает, а просто живет. Всеми частями своего тела. А интимными - особенно. Виноградов обладает ценным для актера ресурсом сценического обаяния. Когда он, рассказывая присказку в начале спектакля «Панночка», с заигрывает с залом, редкая представительница женского пола не улыбается. Сергей бредит Шекспиром. Пишет о нем диплом. Мечтает сыграть Короля Лира. И ведь расти ему до этой роли, быть может, и не долго...








Апокалипсис
Хорошо и тихо в Божьем мире

  

 
Акт будущий. Пространство новой сцены.

Акт будущий, конечно, условен, ибо уже в настоящем студенты сыграли немало по-настоящему профессиональных ролей. Однако, думается, что главные свершения и победы ждут ребят впереди.

 
  на авАнсцене. Интервью с главным режиссёром  А.С. Кузиным
Акт первый "последние".  Критика. Почеркушки с фестиваля. Крупным планом: Виталий Стужев
антрАкт
свидание с актрисой Таисией Попенко
роман в письмах. Тет-а-тет. Александр Кузин и Таисия Попенко
Акт второй. "Ехай!". Критика. Монолог режиссера спектакля "Ехай!" Владимира Шелкова. По дорогам фестивалей. Театр и подросток.
 
Записки на программках. Об  артисте Иване Баранове.
Кулуары. Роза Хайруллина об Александре Кузине.
Интервью экспромтом с артистами "СамАрта" Розой Хайруллиной и Александром Кузиным
  Ностальгия... на страницах выпуска, посвященного событиям сезона 2001-2002 г. вспоминается о премьере сезона 2000-2001 г. и дотюзовское прошлое артиста ТЮЗа Ильи Богатырева.
Акт будущий. Пространство новой сцены. Мастер и его студенты (выпуск 2002 г.) Критика на спектакли "Мурлин Мурло" и "Панночка"
  Глобус. Франция: письмо Питера Брука. Германия: долгосрочное сотрудничество.
  Монолог у театрального подъезда. Критик Евгений Ермолин.
Театральный разъезд. Юбилей Эльмиры Капустиной.
репертуар на октябрь 2002
анонс
клуб
о проекте



староста курса    



выпуск 2002 года
 

  Ольга ОРЛОВА
Екатерина АБРАМОВА

  © При использовании любых материалов сайта ссылка на нАш, только нАш обязательна.

SUPERTOP   дебют издания / интернет версия.   За разъяснениями обращаться...   Powered by...
Hosted by uCoz