 |
 |
Ярославлю не хватает контрабанды собственной архитектуры
Конец мая и начало июня выдались для ярославцев весьма насыщенными в архитектурном отношении. Если не событиями творческого плана, то, по крайней мере, поводами вспомнить и поговорить об архитектуре.
Повод первый. Российско-итальянская конференция «Дни русской архитектуры в Италии. Диалог времен»
Профессиональный туризм по «ослиным тропам» Европы,
или Радиальный рай Ярославля
Ярославль на этом мероприятии в составе российской делегации представляли: главный архитектор Ярославской области Дмитрий Брандуков, заведующий кафедрой архитектуры ЯГТУ, советник губернатора Ярославской области и мэра Ярославля по вопросам архитектуры Николай Кудряшов, заместитель директора департамента культуры и туризма, председатель комитета по охране исторического наследия Юрий Аврутов, главный архитектор Переславля-Залесского Дмитрий Ермаков и директор ПСФ «София» Елена Богородицкая.
Тему встречи составили вариации практик сохранения исторического наследия: реконструкция, реставрация, консервация… Что же еще обсуждать в Италии, этом бриколлаже мировой истории и культуры, где за каждым поворотом памятник мирового значения? Тем более что российско-итальянская конференция проходила в провинции Сицилия – известной в качестве не только мафиозного анклава всей Европы, но и этнокультурной резервации современной Италии.
«Просто жизнь в заповеднике», – поделились своими итальянскими впечатлениями ярославцы. И жить в этом заповеднике вовсе не просто: куда как удобнее было бы снести что-то, расширив и распрямив эти кривенькие улочки шириной в три шага, которые с точки зрения современного урбаниста представляются градостроительным нонсенсом. «Тропами ослов» называл их великий архитектор ХХ века Ле Корбюзье.
И ярославцы, бродя по запутанным лабиринтам Сицилии, вспоминали куда более приятную для нужд повседневной жизни, а не только для туристических прогулок радиальную (лучевую) планировку улиц Ярославля, которой мы, известно, обязаны Екатерине Великой. И думали о том, что доставшаяся нам по счастливой исторической случайности удобная градостроительная канва архитектурно «расшита» в последние столетия и десятилетия куда более пестро… Так сложилось, что в Ярославле, пусть даже с 1000-летней историей, есть возможность архитектурного эксперимента, в то время как итальянцы о нем даже не помышляют. Кстати, ярославская делегация одна из немногих демонстрировала в Италии свою современную архитектуру, которая вызвала у эксцентричных итальянцев жгучий интерес и даже тоскливое чувство зависти.
В отношении архитектурных реликвий в Сицилии преобладает метод консервации (суть – сохранить здание в том виде, в котором оно достигло наших дней, не дать разрушаться далее), совсем немного задействована реставрации и практически нет реконструкции. Нельзя сказать, чтобы ярославцев с практической точки зрения сильно заинтересовал этот опыт. Все-таки у нас и старина другая (культурно-историческое ядро составляет XVII век), и даже климатология разрушений (преимущественно вода, в то время как в Италии солнце и ветер). Но вот что действительно привлекло пристальное внимание ярославцев так это виртуозная модернизация итальянцами их законсервированных руин, незаметная имплантация в них современной функции. Особенно любопытен в практическом плане оказался опыт итальянцев по созданию подземной урбанистики, без которой современному Ярославлю вряд ли уже обойтись.
Повод второй. Российско-германский семинар «Реконструкция исторической среды города Ярославля»
Что немцу хорошо, то русскому тоже неплохо,
или Шлагбаум на пути ярославской архитектуры
Однако как-то так сложилось, что Италия пользуется большим профессиональным интересом у ярославских строителей. А вот для ярославских зодчих с точки зрения профессионального диалога традиционно обетованной была Германия.
С немецкими коллегами ярославская арх-школа сотрудничает с самого своего зарождения. Когда ее решили организовать в Яролавле более 15 лет тому назад, то создавать все приходилось с нуля. «А если так, то ориентироваться надо на самое лучшее», - решил тогда ее основатель, ныне заведующий кафедрой архитектуры ЯГТУ Н. Н. Кудряшов.
Лучшей кузнецой кадров мировой архитектуры по праву признана Германия. С ней контакты и установили. Состоявшееся на исходе мая мероприятие – лишь звено в цепочке совместных выставок, семинаров, проектов, программ… Речь на семинаре шла о градостроительной практике современной Германии.
Так, ярославским зодчим рассказали, что в Германии работе их коллег над любым объектом предшествуют серьезные исследования, общественные обсуждения функциональной – с привязкой к месту расположения – концепции, работа целой команды девелоперов, градостроителей, юристов, проектировщиков-прогнозистов. И лишь тогда, когда сформировано четкое представление о том, каким в функциональном, утилитарном и конструктивном плане должен быть объект, где и как он будет расположен и что необходимо учесть, чтобы максимально использовать возможности территории и не ущемить чьих-либо интересов, к работе подключается архитектор-креатор, который уже сформированному прагматическому представлению придает эстетическую форму.
У нас же ситуация-перевертыш: первым к работе над проектом приступает архитектор, имея на руках лишь куцое (несколько листов) архитектурно-планировочное задание (а иногда и вовсе без него, лишь выслушав его изустное подобие). Причем у нас именно архитектор обычно первым начинает расспрашивать заказчика: «а есть ли у Вас какие-то планы, схемы, съемки и т. д.». (смешно, правда, особенно в контексте немецкого опыта?)
Следующим принципиальным отличием условий существования немецкой и ярославской архитектуры является конкурсная практика: развитая и отработанная у немцев и какая-то недоразвитая «липовая» у нас. Конкурсная практика в Германии – это часть градостроительной культуры и основа непредвзятого диалога властей, заказчиков, архитекторов и общества. При этом у каждого сохраняется сфера собственной профессиональной или социальной самодостаточности и ответственности и, как следствие, взаимное уважение и в целом конструктивный настрой.
Сравните нашу ситуацию перманентной ненависти, особенно острой в противостоянии заказчиков и архитекторов населению и наоборот. Причем ненависти сфабрикованной, навязанной извне. Потому что в принципе никто ничего плохого друг другу не желает, но когда дело доходит до предписанных нашим законодательством общественных обсуждений, начинается какое-то всеобщее остервенение.
Или о каком взаимном уважении (если быть искренними) между ярославскими заказчиками и архитекторами может идти речь, если конкурс, например, на проект гостиницы «Балканская звезда» (Ring Palace Hotel) выигрывает достойная работа авторитетного архитектурного бюро Ярославля ООО «Цетрпроект», а строят в итоге невразумительный «монструозный объем», наспех спроектированный каким-то югославцем. Пройдет немного времени и необходимость кардинальной реконструкции здания встанет для владельца неотвратимым фактом (также как в случае с гостиницей «Юбилейная»), а архитектурно трезвая общественность Ярославля и вовсе будет настойчиво увещевать «а может, лучше снести?»…
Когда заместитель начальника Управления архитектуры и градостроительства мэрии города Ярославля Дмитрий Турбин спросил на семинаре у немецких коллег, насколько проект, победивший в конкурсе, может отличаться от возведенного в итоге здания, немцы даже не поняли, что здесь имелось в виду… И ярославские архитекторы не отважились им это объяснить.
Если Германия всегда была школой мировой архитектуры, то Россия – ее творческим аккумулятором, лабораторией, библиотекой идей и экспериментально найденных форм и конструкций. По крайней мере, в период расцвета русского авангарда начала ХХ века, энергетики и творческих находок которого до сих пор с лихвой хватает на прогрессивную архитектуру Запада.
Но чтобы наш архитектурный потенциал, которым «питает» себя вся Европа, нашел свое воплощение на Родине, необходимо как минимум два условия. Первое из них – наличие на рынке архитектурных услуг высокопрофессиональных кадров. Второе, наверно, при всей множественности его законодательных, экономических, социальных аспектов может быть сведено к проблеме статуса архитектора у заказчиков – государственных, коммерческих и в целом у общества.
И если первое условие для архитектурного эксперимента в Ярославле во многом благодаря тесным и многолетним контактам кафедры архитектуры ЯГТУ с немецкими коллегами обеспечено, то ситуация со вторым явно оставляет желать лучшего и является серьезным шлагбаумом на пути проникновения в город качественной современной архитектуры.
Повод третий. Международная выставка архитектуры и дизайна «Арх-Москва»
Эффект дежавю, или Интервенция по-ярославски (часть 4)
«Арх-Москва» традиционно является главной архитектурной выставкой года. Это топография архитектурного ландшафта страны. На этот раз ландшафта секретного. Экспозиция этого года – потаенные тропы современных российских зодчих, по которым они мечтательно бродят одни, как правило, без пытливого сопровождения заказчика… Дело в том, что в этом году выставка юбилейная, десятая по счету. И ее кураторы обыграли латинскую цифру «X» – «икс» , что-то неизвестное. На программках выставки этот икс материализовался в метафору перекрестка. Сиречь: российская архитектура на перепутье.
Впервые за годы проведения «Арх-Москвы» ее концептуальной основой стала идея поиска альтернативного пути развития современной российской архитектуры внутри отечественного арх-цеха. (Хотя и без традиционного «привоза» мировых архитектурных звезд тоже, к счастью, не обошлось: Даниэль Либескинд, Заха Хадид, голландская группа MVRDV ). Напомним, что в прошлом году эмблемой выставки был дорожный «кирпич», что называется, приехали… И в отношении того, что в основном строится сейчас по стране диагноз, вероятно, верен…
«Сейчас в архитектурной практике России сложилась довольно порочная связь между бизнесом, инвестирующим слащавую архитектуру, напоминающую торты и пирожные, и архитекторами, скрывающими свою неловкость от участия в этом за излишней манерностью, маньеризмом, стебом. – констатировали кураторы «Арх-Москвы» этого года Влад Савинкин и Владимир Кузьмин. – Но мы хотели представить «другую» архитектуру. И естественно было искать «другое» в неопубликованных, нереализованных, таким образом, свободных от рыночного давления проектах».
У Николая Кудряшова, обходящего экспозицию выставки в составе организованной Департаментом градостроительства и архитектуры области ярославской делегации, сложилось устойчивое ощущение эффекта дежавю . Оттого что даже концептуальные, ранее засекреченные материалы маститых архитекторов страны напоминали все то, что уже известно и опробовано в современной западной архитектуре. Это некая компиляция компиляторов . Так как известно, что крупнейшие западные архитекторы (так называемая «бриллиантовая сотня» современной мировой архитектуры) сами признаются в том, что они компилируют творчество русских авангардистов начала ХХ века. «Все мы учились у русских», – сказала как-то великая арх-леди современности Заха Хадид.
Однако была у испытанного ярославским профессором архитектуры эффекта дежавю еще одна предпосылка. Столичным вариантом ярославской выставки «Город молодых» назвал он «Арх-Москву» этого года. Те же идеи, образы, формы, только уровень подачи на порядки выше. И то понятно: с московскими гонорарами (которые раз в 5-10 выше ярославских) и развитой индустрией макетных мастерских почему бы архитектору не побаловаться дорогостоящим пластиком и системой неоновой подсветки, презентуя свой пусть даже и незамысловатый проект?
Впрочем, у Юрия Григоряна (архитектурное бюро «Проект Меганом») даже формальные поиски способов подачи материала обрели концептуальное измерение. «Авангардным антиквариатом» назвал их известный архитектурный критик страны Григорий Ревзин. Макеты Григоряна, представленные на «Арх-Москве», были выполнены из полос ржавого металла и будто рисунки русского авангардиста начала ХХ века Эль Лисицкого сохраняли, по образным наброскам критика, «колотый строй хаоса и… фактуру полустершегося карандашного рисунка на антикварной кальке»…
Вспоминалось имя Эль Лисицкого при осмотре экспозиции «Арх-Москвы», пожалуй, еще только раз. Когда взгляд упирался в уже знакомые ярославцам проуны (вертикальные небоскребы), которые выставили на «Арх-Москве» ярославские молодые архитекторы из творческой группы «ШтоРаМаг». Это очередная четвертая по счету интервенция (вторжение) молодых зодчих Ярославля в международное архитектурное поле архитектуры.
Первой интервенцией была нашумевшая победа концептуального проекта « Bio - city » Кудряшова младшего и Семёна Расторгуева во всемирном архитектурном конкурсе «Атлас архитектуры будущего» и участие его авторов в XXI Международном Конгрессе архитекторов в Берлине. Второй – победа ШтоРаМагов (Сергей Штокало, Семен Расторгуев, Алексей Магай) с проектом «Ярославль- Millenium », как видно уже из названия посвященным 1000-летию Ярославля, во всероссийском архитектурном конкурсе « Workshop Russia » (Мастерская России) и участие в экспозиции «Арх-Москвы» прошлого года. Третьей стало участие того же состава молодых архитекторов Ярославля в самом крупном событии мирового архитектурного процесса IX Венецианской биеннале. И вот четвертое вторжение – презентация своего венецианского творчества на «Арх-Москве» этого года. Проект называется «Интервенция в лагуну» и представляет собой освоение венецианских водных пространств посредством современного инварианта творческих поисков Эль Лисицкого.
В современной западной и прогрессивной российской архитектуре обращение к первоисточникам, а не цитирование современного зарубежного опыта – показатель хорошего тона в профессии. Возможно, именно поэтому проект ярославцев был представлен в экспозиции «Арх-Москвы» на третьем почетном этаже славы среди света выставленных там же проектов западных арх-светил. Молодых ярославских архитекторов в составе венецианского десанта России назвали в духе юбилейной символики «Арх-Москвы» X-generation современной российской архитектуры и пророчили им стать в авангарде желанного преодоления разрыва между современной российской и общеевропейской современной архитектурой.
Повод четвертый. Выставка в ЦСА «АРС-Форум» «Портфолио архитекторов Ярославля»
Заказать заказчика
Идея выставки, которая проходила в Ярославле параллельно «Арх-Москве», незатейлива: показать, каким город становится благодаря усилиям его архитекторов (поколение 25-30-летних). Этим она принципиально отличалась от «Арх-Москвы» этого года и от традиционной выставки молодых зодчих Ярославля «Город молодых».
…«Флирт с деконструктивизмом» (как шутил теоретик современной архитектуры Чарльз Дженкс) у Григория Дайнова, в совместных проектах Александра Качалова и Сергея Фомина. Откровенный неоконструктивизм в работах Ильи Егорычева в соавторстве с Олегом Бересневым. Неоконструктивизм с оттенками классицизма в новой работе Антона Бабаева и Андрея Волкова, многофункциональном центре на пл. Труда. Автоцитаты Сергея Бурова и Михаила Морозова (как-то уж слишком цилиндрические объемы жилого дома по ул. Доронина перекликались с таковыми же у здания Газпрома на пл. Труда). Московский постмодернизм в работах Сергея Струнина (ладно в Москве детали размером с этаж, а вот в нашем пока еще «человечном» Ярославле создавать такой прецедент преступно) и т. д.
Но если об идеях еще можно говорить, то за подачу материала, будь у выставки взыскательное жюри, за редким исключением поставили бы «двойки». В принципе, о выставочной подаче своего творчества подумал только Дайнов. В его стендах чувствовалось пространство (трехмерные объемы зданий расположены по плавающей 3D-оси с расстановкой видовых точек). Отчасти, видимо, попытались воздействовать на жюри конкурса реконструкции гостиницы «Юбилейная» Качалов и Фомин, причем не только визуальными средствами, но и с помощью цитат классиков архитектуры. Остальные же ограничились обязательными при сдаче проекта заказчику видами фасада, распечатанными в большинстве своем на формате А4.
Вообще-то на формате А4 работают журналисты, а архитекторы традиционно берут формат побольше. На выставке же в АРС-Форуме не покидало ощущение, что скоро активно практикующие зодчие Ярославля и вовсе перейдут на формат А5, и архитектор будет отдавать заказчику проект в конвертике и взамен получать конвертик другой… (И так чтобы изо дня в день).
Если отработанная на Западе система конкурсов приучила архитекторов ответственно подходить к подаче результатов своей работы (в конце концов, от этого там зависит получишь ли ты заказ, деньги, хорошую репутацию), то у нас в Ярославле при наших «липовых» конкурсах, архитекторы, кажется, о подаче не очень задумываются. И так сойдет. И ведь сходит! И ярославские заказчики тоже готовы рассматривать в микроскопических масштабах то, что мегаобъемом потом будет «мозолить» глаза и без того сердитым горожанам. Впрочем, на недавно состоявшемся в Ярославле Губернаторском приеме Областную премию им. П. Д. Барановского в области архитектуры вручили Роману Бобовичу за систему подсветки зданий Ярославля. Вот так, если не архитектуру, так способы ее подачи (в данном случае в темное время суток) стимулируют у нас в Ярославле на высоком властном уровне.
Кто-то из посетителей окрестил мероприятие в АРС-Форуме «выставкой шабашек». И тут уже речь шла не только о качестве и формате подачи, но и о не ахти какой детальной проработке проектов, и о само- (и не всегда только «само») повторах авторов, и вообще о малой степени концентрации работ на кв. м выставочного пространства. Не то, что на упоминавшейся выше выставке «Город молодых», где молодежь завешивала проектами, портретами Ле Корбюзье, ссылками на собственные архсайты, концептуальными слоганами и т. д. стены АРС-Форума в буквальном смысле слова от плинтуса до потолка, уставляла макетами его горизонтальные пространства…
По крайней мере, прослеживалась очевидная закономерность: достойны по идеям и подаче были на выставке «Портфолио архитекторов Ярославля» именно те проекты, у которых по большому счету не было заказчика (это комичная ситуация свободы архитектора, которому удалось «заказать заказчика»). Делались они либо для конкурса (конкурсный коттедж «ДомЗагороДом»* Дайнова и Дмитрия Турбина, проект реконструкции гостиницы «Юбилейная» Качалова, Фомина), либо и вовсе для заграницы ( Meander 3D** и Floating*** домики Дайнова). Эти проекты чистая контрабанда на выставке в АРС-Форуме, так как организаторами ставилось условие: представить только те проекты, которые реализуются в Ярославле или уже реализованы…
В ярославской архитектуре существует четкая, отделенная шлагбаумом, граница между концептуальной и реальной архитектурой, архитектурой, которая выставляется на международных и столичных выставках и той, которая реализуется в Ярославле… Ярославлю нужна «контрабанда» собственной архитектуры. И, может быть, так же, как перестал быть для Ярославля запрещенной контрабандой опыт зарубежных коллег, ярославская «другая» архитектура займет свое достойное место в городе…
Если в Германии заказчика (также как и архитектора) «заказывает» общество посредством десятилетиями отработанной системы инвестиционных и архитектурных конкурсов, то у нас в Ярославле социальный заказ на архитектуру, формальной реализацией которого и являются конкурсы, развит пока слишком слабо. И, видимо, только с его развитием и конкурсной интервенцией в градостроительную практику Ярославля возможно появление в городе прогрессивной современной архитектуры и избавление от подсознательного «криминала» честных перед лицом профессии ярославских архитекторов и людей, не равнодушных к архитектуре.
Питер Нойвер, директор Музея декоративно-прикладного искусства в Вене (МАК), экспозиционный импресарио звезд мировой архитектуры как-то сказал: «Вам (в России – прим. О. О. – локальнее: в Ярославле) нужно создавать атмосферу поклонения архитекторам. Только это может спасти вашу архитектуру»…
* ДомЗагороДом – конкурсный проект с четко оговоренной программой, предусматривающей 500-600м2 общей площади. Целевая группа – семьи молодых преуспевающих российских предпринимателей. Место: Подмосковье. Дом, аппелирующий к понятиям приватности, самолюбования и некоторого эпатажа. Находясь в любой части дома можно видеть его-же фрагмент... Форма дома и его пространственная структура являются проекцией «национального характера» на конструктивные возможности традиционной стоечно-балочной системы. (Здесь и далее: комментарии автора проекта - Григория Дайнова).
** Meander: дословно – извиваться, изгибать. Форма дома и его внутреннее пространство созданы при помощи одной, нужным образом изогнутой в пространстве, плоскости. Результат – максимальное единство формы и интерьера. Также как и Floating House этот дом не конфликтует с традиционной трактовкой «дома как укрытия» (house is a shelter), он лишь предоставляет большую степень эмоциональной свободы для его обитателей.
*** Floating: дословно – текущий, фигурально – зависающий, опровергающий ощущение неподвижности.Призматический объем 2 этажа «зависает» над первым уровнем дома, зрительно (но не конструктивно) его не касаясь, «фиксируя» процесс формообразования в одном из его нестатичных фрагментов. Подобная динамическая «незаконченность» объема дает возможность эффектно манипулировать естественным освещением интерьера, в том числе, используя постоянно меняющийся рисунок солнечных бликов на потолке гостиной, отраженных поверхностью бассейна.
|
 |
