|
 |
|||||||||||||
| стр. 1 |
|
|||||||||||||
|
Негр в валенках – это уже не персонаж из анекдота, а вполне реальная личность, хотя пока и несколько экзотическая. Лиловый от мороза, он стоит на добровольном посту у бензоколонки под эстакадой близ моего дома. За червонец оказывает автомобилистам мелкие услуги, по стеклу повозить грязной тряпкой, заправить бак, сбегать за сигаретами... Враги Амаду – окрестные мальчишки, которые спят и видят, как бы спровадить его в Африку с этого хлебного места. Россия, а в особенности столица, многих привлекает новыми возможностями, сулит яркие впечатления и какой-никакой шанс подзаработать. Отправляются сюда аферисты и не признанные на исторической родине таланты, незадачливые бизнесмены и просто разнорабочие. Кто спасается от безысходности житья, кто стремится поймать за хвост синюю птицу счастья. Но Москва, как известно, слезам не верит, и встречает всех по-разному.
ЕСЛИ У ВАС НЕТУ ДОМА Ярославское шоссе. Витые эстакады новой «лужковской» развязки на МКАД. Рынок стройматериалов. Немного поодаль, у развилки - скопление людей с землистыми лицами, сутулых от ветра, продрогших под сырым снегом. Они стоят тут и в дождь и в град. Они ждут работы. Автомобиль останавливается. И как по мановению руки, серая стая слетается, тесня друг друга плечами и локтями. -Нет, нет, ребята, не работа... Многие, разочарованные, враз отворачиваются, уходят. -А чего? - Спрашивает один, в рваной потрепанной куртке. Он говорит с белорусским акцентом; правый глаз подбит, лицо испитое. Взаимно представляемся. Его зовут Михаил Репко, родом из Бреста, в Москве три месяца. Дома остались мать и молодая жена, работы нет, вот подался в дальние края по совету знакомых, которые уже имеют опыт житья на чужбине. - Биржа труда у нас тут, на Перловке. Приезжаем, зарабатываем. Сколько, говоришь, получается? Да как когда... «Как когда» – значит, работает он явно не по договору. Какой договор может быть для этих бесправных людей? Какой закон на них распространяется? Безусловно, в России есть, принят Кодекс законов о труде, по которому работодатель обязан гарантировать наемному рабочему заработную плату, оговоренную заранее. Но даже по отношению к своим-то гражданам этот закон не работает, а тут... Неужели полное бесправие? В комитете по делам миграции правительства Москвы – есть такой департамент, созданный именно под эту проблему - холодно удивились моей наивности. Да, здесь знают о существовании сотен, если не тысяч, даже десятков тысяч людей, кочующих в сторону белокаменной из ближнего зарубежья. Конечно, это должен быть контролируемый процесс и контингент. Подзаконный. И договора, если люди приехали на работу в какую-то организацию, должны с ними заключаться. Нормированный рабочий день? Разумеется. Предоставление места проживания с соблюдением всех норм противопожарной безопасности и элементарной чистоты? Да, работодатель обязан. Не говоря уже о медицинском обслуживании. Под конец снисходительно резюмировали: «Понимаете, если бы приезжие рабочие обращались к нам, а не доверялись сомнительным посредникам, проблем бы у них не возникало».
И В ТРЕТИЙ РАЗ ЗАКИНУЛ ОН НЕВОД В реальности, той, которая нас окружает, а не той виртуальной, которую для своих нужд и удобств сконструировали чиновники, шансов добиться справедливости у приезжего рабочего из ближнего зарубежья, прямо скажем, как в лотерее – один на миллион. На любом крупном загородном шоссе, особенно в дачный сезон, спонтанные «биржи труда» вырастают, как грибы, при молчаливом попустительстве тех, кому по должности полагается следить за охраной, как там это называется... ну да, правопорядка. И обществу это уже не в новинку. Если не нам самим, то наверняка каким-нибудь нашим приятелям рабочие-молдаване или, например, таджики, строили дачу. Отдельная тема - качество работы этих волонтеров. - Зимний дом, а холодно. – Жаловался знакомый. – Вроде, от стены дует. Отодрал я крашеную панель, а там ничего нет, дыра в открытый космос... Не заинтересованы, стало быть, рабочие в результатах труда. Вопреки развивающемуся капитализму с его сверхчеловеческим лицом. Может, это потому происходит, что друзья из некогда братских республик работают тут порой за кровать и кусок хлеба? Или, может, исключительной экономией на продуктах, которые рабочие покупают за свои деньги? Деньги-то эти, потом и кровью заработанные, родне хочется увезти. Не в Москве же их тратить – не за тем ехали. При строительстве дома на Бакунинской улице переловили и съели всех окрестных собак. Об этом с расширенными от ужаса глазами поведали жильцы соседних домов. И о том, как приступали к строителям с распросами и увещеваниями, но получали один ответ: «Попробовали бы вы сами полтора месяца не есть». И разве найдется, что возразить на такое? Что до количества рабочих часов, то оно определяется ни какими-то бессмысленными КЗОТами, а тем минимальным отрезком времени, который необходим для восстановления сил. -Живем по-волчьи, - резюмирует токарь, подавшийся на вольные хлеба из Украины. Дядька Павло, зовут его все – и начальство, говорит, и народ. – Спим по десять человек в одной комнате... Видела я такие комнаты – едва отапливаемое полуподвальное или чердачное помещение. На каждого здесь метр с хвостиком, вот и вся личная территория. Стоят нары, на нарах – кучи тряпья. Стены не штукатурены, сырость выводит на них разводы. Запах крепкого табака, перегара, нездоровой еды, мочи. -Рабочий, старик, ногой пнул арматуру, и хозяин ему без разговоров в морду. Милиция поймает, бьет ни за что... Жалоб и причитаний хватает. Не разберешь, что тут от горькой правды-матки, что – от желания получить жизнью недоданное сочувствие. Но, так или иначе, рынок рабочей силы, похоже, недостатка ни в ком не ощущает. Рабочие получают, по столичным меркам, конечно, копейки, но что говорить, если в той же Украине или Белоруссии зарплата мизерная до неприличия, в тысячу рублей, а то и меньше? Поэтому мирятся люди, по большому счету, и с условиями работы, и с шатким своим положением. Терпят. По крайней мере, до поры. Их здесь не ждали. Их здесь не видят в упор. А потому если что и помогает выживать, то это круговая порука. Первобытные землячества и интернационалы. -Народ среди нас все больше ушлый, - продолжает свою исповедь дядька Павло. - Стоит одному закрепиться – и он тянет он к себе свояков и своячениц, племянников и племянниц, родных и двоюродных, знакомых родных и родных знакомых, да чуть не дедов и прадедов! Ну, это те, кто за какое-нибудь жилье зацепился, какую-нибудь бумажку на жительство получил... Да, добытый в Москве документ, определяющий хотя бы относительную легитимность пребывания в оной человека, - большая удача. Есть возможность «развернуться», подумать о родичах. Более того, о развитии сферы контактов. Прежде всего украинца с украинцами, таджика с таджиками, молдаван с молдаванами. Здесь еще один срез обычаев и социальной психологии. Выходец из Осетии, Ингушетии, Дагестана чувствует себя в России, как правомочный посол своей страны. Он представляет здесь интересы своего роду-племени, и остальные для него – они , то есть иные, не такие, чужие. Не обязательно враги, но все-таки чужие. А с чужаками не принято церемониться. Обмануть иноплеменца – благо, если не честь, и этой дикой первобытной морали зачастую придерживаемся и мы, москвичи, местное население. Исподволь у нас при каждодневных встречах, не всегда приятственных, с людьми, как нам представляется, наводнившими столицу, вырабатывается отторжение. Исконное, залегающее где-то в подсознании, толкающее не столько даже к настороженности, но и к агрессии. Наверное, такова социальная аура всех мегаполисов, в том числе европейских, по отношению к гастарбайтерам. Там-то мы тоже не наблюдаем распростертых объятий к выходцам из республик бывшего Союза, из Азии, Африки... Дядька Павло – весельчак и балагур. Ему все нипочем, даром что в жизни, как он говорит, «не склалось». -Ну, не везет мужику, шо тут зробышь? Молодой был, дурак, запил, с женой развелся. Хорошо, говорила, детей от тебя, козла, нету, а то б совсем утопилась...
© Василина Орлова | |||||||||||||
|
||||||||||||||
дизайн сайта:
|
||||||||||||||
