- Не действуют грибы ни фига. На меня совсем не действуют. - сообщает Колян.

Колян юн, но наркушник бывалый. За коноплей на подмосковное поле катался, ухаживал за ней, сам урожай сбирал. Колеса жрал, марки...

- Что, сознание совсем не изменяется? - тихо переспрашивает Юрик.

Юрик мечтает изведать непознанное. Руки замотал в феньки, голову - в бандану. Он поступает в Милицейскую Академию. Это единственный шанс не попасть в армию - из двух зол выбирают меньшее. Теперь он - персонаж из анекдота: хиппи-мент.

- А со мной один раз было. - торопится Юрик. - Мы шмаль с друзьями курили. Я уже почувствовал, как взлетаю. Но тут советуют, мол, особо-то не сходи с ума. Мы, типа, пошутили. Представь, эти гады раскурили со мной обычную папиросу.

- И ты по запаху не определил?

- Я тогда вообще ничего не знал.

- Вообще-то, если курить обычный тютюн, как траву - задыхаясь, дым в себя всеми порами кожи всасывая - тоже обалдеешь, будь здрав.

- Тютюн? - переспрашивает Юрик.

- Ну, табак...

Перед друганами расстилается дождливый проспект. Мальчики шлепают по лужам модными тупыми тяжелыми ботинками. Колян повыше, сутулый, сунул руки в карманы, поверх футболки с кляксой-названием группы, джинсовая курточка. Сам разрисовывал шариковой ручкой, булавки втыкал. Ничего получился прикид. На Коляне капюшон, из-под капюшона на мир смотрят маленькие острые глазки и такие же острые недоусики. Юрик забегает вперед, заглядывает Коляну под капюшон, морщит нос и щеки в улыбке. При взгляде на мальчиков почему-то представляешь их себе совсем маленькими детсадовцами.

Проспект уводит, оживленная река автомобилей и прохожих течет меж берегами домов. То ли Лета, то ли Харон. На новый лад.

Двое вошли в подъезд, поднялись на этаж.

- Однажды мы обожрались грибов. Пиницеллин, или как их? – сплевывает Колян, отпирая тугой замок. - Нам сказали, цвета будут меняться. Ерунда и бред. Мы ходили, ходили вокруг дебильного пруда. Сейчас, думаем, начнется... Бестолку. Я плюнул, развернулся - домой. Захожу в подъезд, смотрю - на лестнице лампа. Висит, и свет от нее на стене розовый. Прохожу два шага - синий. Я - ну мотаться туда-сюда: так - розовый, сяк - синий. Оба на! Розовый - синий, розовый - синий. Действует, думаю!.. Присаживайся...

Колян толкает друга в кресло, сам зашуровал по кухонным шкафам:

- Я в зеркало на себя пялюсь: точно, меняются цвета. Харя зеленая, с какими-то бардовыми пятнами. Глаза - во, как два блюдца, вообще не поймешь какого цвета - серо-буро-малиновые в зеленую крапинку. Если бы я такого пельменя на улице увидел - я б решил, капец, глюки. Утром просыпаюсь, а в зеркале та же картина. И на лестнице, как вчера: розовый - синий. Я аж за голову схватился. С ума, что ли, я сбрендил? – Колян, непроизвольно оглядываясь на телефон, открывает бар.

- Вот видишь! - привстает Юрик, оживившийся при виде бутылки. - А ты говоришь, не действует…

- Там, на лестнице, действительно лампа такая. Ты не воткнулся? Глупый! Ну, под одним углом смотришь - розовый на стенке, под другим - синий... Дошло? Наверно, нас с этими грибами кинули. Порченные подсунули, что ли...

-А где та лампа? - спрашивает Юрик. - Позыркать бы на нее.

Колян берет хлеб, из холодильника - колбасу, принимается строгать. Незатейливо сервирует стол.

- Разнес я ее. Третий месяц в подъезде - как у негра в желудке. И лампочку никто не может ввинтить, жлобы... – Коялн поднял на просвет рюмашку с хрустальной и вздохнул. - Так что все это лажа на счет иных миров и прочего. Только вкус во рту, будто радиоактивного навоза поел...

- Ну что, ладно. Будем тогда другим пробавляться. - и Юрик одним глотком осушил свою рюмку.

→ следующая страница

напечатать всё

дизайн сайта:

© 2005