Ну, Эдик, видимо, подготавливает ей сюрприз. Она ему нравится и, конечно, он лелеет мечту появиться перед ней во всем великолепии - на сцене, как истый герой-сердцеед. С Умкой у Ленки тоже что-то было, я толком ничего не знаю, да и не хотел узнавать конкретно. Только нечто весьма запутанное. Ну, еще бы, обе девушки сложные, с амбициями, эмоциями и идеями, легко могли и сойтись, и не сойтись, и запутаться. Сейчас Умку повергает в уныние одно напоминание о Ленке. И мне оно было бы даже приятно, если бы в том унынии не чудилась иной раз и обида на себя, и раскаяние... В чем?.. Не знаю. И, признаться, я немного ревную Умку к Ленке. Вот такой бред.

- Мне сказала Наташа про ваши с Умкой секреты.

- Господи, а она-то откуда узнала?

- Потому что вы хотите взять вторым гитаристом Льва, а он...

- Ясно.

- Ну, не слушай, если не интересно, только не обрывай! Это, в конце концов, неучтиво.

Она, ясно, правду сказала, но романтичное «неучтиво» меня покоробило.

- Ты никогда не мог давать. Только брать. Ты эгоист. - начала она. - Тебе безразлично, что чувствуют другие люди. Чем я перед тобой, сиятельным, так провинилась?

Я возмутился, но смолчал.

- Ты никогда не даешь мне сказать, но на этот раз я честно открою тебе: ты просто свинья, которой в порядке эксперимента привили чувство брезгливости. Сидишь по уши в навозе и хрюкаешь - возмущаешься. Будь ты не свинья, взял бы попросту и из навоза вылез.

Я молчал. Я был глубоко оскорблен.

Она говорит мне это? Она?

Ленка довольно ветрена, легкомысленна, и во всем, что с ней происходит, склонна винить кого угодно, но только не себя. И она обожает повышать свою самооценку за чужой счет.

Если кто-то ни во что не ставит ее, для нее сильнейшей обидой становится сам факт его существования. Она мстит довольно банально: старается причислить дерзкого к числу своих поклонников, а если это не удается, отыгрывается на ком-нибудь ином.

На мне она всегда срывала злость с особенным остервенением, потому что я - тот, кого она не хотела видеть в числе своих поклонников никогда. Я могу сколько угодно говорить себе, что сам отказался от этого положения, но на деле она просто дала мне понять, что не примет моего ухаживания.

Девчонка всегда совершенно точно знает, когда нравится. И, делая незначащие намеки, завлекает. А когда рыбка попадается, рыбачка как ни в чем не бывало отпускает ее обратно в море, на волю вольную. Дескать, это полная для меня неожиданность, да и что я с тобой буду делать?.. Но зачем же тогда закидывала удочку, милая?

И тут выясняется, что она вовсе даже не имела в виду...

Действительно, ничего конкретно ей вменить в вину нельзя. Но она же знала, знала реальную картину изначально. И продолжала насаживать червячков, не придавая этому значения.

«Это плохо, а между тем прекратить вести себя так - все равно, что бросить курить», - откровенничала передо мной одна знакомая.

Так вот, Ленка попросту, видя «реальную картину» тонко, но вполне четко определила наши положения друг относительно друга. Она ловила вьюнов, а я - кто угодно, но только не вьюн.

Впрочем, тогда меня занимала Умка - серьезно и всецело. И что же Ленка? Она вздумала стать наперсницей Умки, доверенной подружкой. Это ей легко удалось - ей все дается легко, особенно люди. Представляю, как смеялась она надо мной!..

- Ты опять взъелся из-за Умки? - ехидно поинтересовалась Ленка.

Ей, телепатке чертовой, доставляло удовольствие издеваться надо мной:

- Прости меня за Умку. Кто же виноват, что ты не смог завоевать ее расположения, и она всегда больше доверяла мне?

«Бывают же такие стервы!» - мелькнуло у меня в голове, и я высказал ей это, глядя прямо в глаза.

До сих пор она ничего подобного от меня не слышала, а может, и вообще не слышала, потому что резко встала, побледнев, прямо как в романе девятнадцатого века. Губы у нее задрожали, я увидел, как сильно задел ее. Но Ленка справилась с собой, с неописуемым презрением глянула на меня и вышла, ни слова не промолвив, в прихожую. Интересно, как долго она отрабатывала эту презрительную гримасу? В том, что отрабатывала, и перед зеркалом, и на практике - нет никаких сомнений.

Ленка возилась в прихожей, надевая туфли, все так же молча. Толкнула дверь, но замок не поддался. Чем был хорош девятнадцатый век, так это тем, что сейчас она могла бы уйти без промедления.

Я сидел в комнате на диване и не испытывал ни малейшего стремления играть роль дворецкого и распахивать перед княжной двери.

- Открой дверь! - через минуту снизошла Ленка до повеления, сразу став в моем воображении уже не княжной, а, наверное, сержантом, с таким металлом это было сказано.

Я исполнил приказ. Она выбежала на лестницу, но в последний момент не выдержала характера.

- Ничтожество, - крикнула Ленка с визгливой, истеричной ноткой в голосе.

Звук разбежался вверх и вниз по лестничным маршам. Его догнала и перебила дробь каблуков. Я прикрыл дверь.

2.

Позвонил Костя:

- Ну как ты?

- Да как... Все так же.

- А именно?

- Отлично... - Ленка взглянула на часы музыкального центра.

Они показывали 0:55.

- Поздновато для визита, - Ленка вообще-то еще не ложилась - сидела за столом, перелистывая свои записки.

- Знаю. Но я тебя пригласить на концерт хотел... Билет сто пятьдесят стоит.

- Не могу, Костик... И вздумай ты позвонить позднее, отругала бы, как сидорову козу.

- Сидоровых коз не ругают. - засмеялся Костик. - Их дерут.

Ленка раздражилась. Ее все достало. Костик, конечно, даже не подумал, что приглашающий мог бы заплатить за билет и сам. Да еще Василий сегодня... Пастор нашелся!

- Хочешь со Львом поговорить? - предложил Костик. - Он тут поблизости.

- Совершенно случайно, разумеется? Давай, - вздохнула она.

Всю жизнь, можно сказать, только о том и мечтала, чтобы поговорить со Львом по телефону в час ночи! А если без иронии? Что ж, пожалуй, и мечтала...

- Але? - Прозвучал голос Льва.

- Ты не дрессировщик, а я не львица. - сострила Ленка. - При чем тут «але»?

Как всегда, самый безалаберный треп.

Пока Лев распинался, Ленка открыла дневник на странице «Первое июля». Стало так тоскливо...

Дневник Ленки напоминал ей самой недоработанный сценарий сериала. Недоработанный потому, что включал в себя слишком большое число персонажей. К тому же, в высшей степени прерывистый. Так что, когда она вновь принималась за дневник, приходилось в один день восполнять пройденное время. Конечно, оно безнадежно упущено, но хоть описать, что там случилось... Отношения слишком сложны для того, чтобы из серии в серию проследить их перевивы. Даже если ты сам - бессменный участник, а отчасти и виновник всей этой - комедии? Мелодрамы? Ленка и сама не знала.

Тот день начался тоже со звонка Константина...

«Мы с Костиком заблаговременно обсудили идею о поездке в Тверь.

- Ты знаешь, там нет ничего интересного, - счел своим долгом предупредить мой юный друг, несколько напоминающий хоббита - отчасти благодаря огромным круглым глазам и носу картошкой (не забудем тонко очерченный подбородок), отчасти - из-за увлечения фантастикой.

- Спокойствие, - отвечала я степенно, - ты же знаешь, вещь делается интересной или неинтересной в зависимости от того, как на нее смотреть.

- Как бы то ни было, я терпеть ненавижу кого-то развлекать.

- Совсем этого не нужно...

Таким образом, конкордия была достигнута.

В шесть с половиной (или около того) сего дня, точнее, сего утра, раздался пронзительный звонок телефона в моем одиноком обиталище.

- Не спишь? - праздно полюбопытствовал Костик, а это был именно он...»

Ленка на секунду оторвалась от дневника, подумав, что Костику, оказывается, свойственны звонки во внеурочное время. Раньше она как-то не доходила до подобного обобщения.

- Потом мы пошли в бар и пили уже там, - проник в ее сознание голос Льва, и Ленка продолжила чтение, не отрываясь, впрочем, от трубки.

«...именно он.

- Как будто нет, - я ущипнула себя за руку и не проснулась, на основании чего и вывела подобное умозаключение.

- Я тоже ночь не спал, - поделился Костик. - Так что звоню сказать «спокойной ночи». Мы просто пили в баре...»

И там, первого июля, они пили в баре!

«- Не будешь ли ты так любезна разбудить меня звонком часов в одиннадцать? Мы отправляемся в Тверь.

- Сбылись мечты мои, - резюмировала я.

Разумеется, я позвонила часов в одиннадцать. Но, горе мне, ныне уже шестнадцать часов пятдесят шесть минут пополудни, а я все еще пребываю в Москве и в смятении...

Это сюжет для психоделического романа - ожидание, уложенное во время, точнее, в безвременье до телефонного звонка...

Лишь одна мысль не дает мне покоя, и точит, и сверлит мои мозги, как жук-короед - дерево: «Неужто Костян покинул меня и направился в славный город Тверь в благородном одиночестве, пользуясь возможностью поразмыслить в уединении и на досуге о несправделивости миропорядка и о вечном благе?»

→ следующая страница

напечатать всё

дизайн сайта:

© 2005