Бывает так, что звезды становятся в определенное соотношение, и трое людей, с которыми не виделся долгое время, вдруг объявляются в одном дне.

Бывает, что вдруг с пронзительной ясностью осознаешь нечто, известное тебе задолго до. Как будто со старого граммофона смахнули пыль, куда-то дунули, плюнули, крутанули ручку, и он заиграл не хуже прежнего. Не знаю, откуда этот образ – вроде граммофоны в наше время довольно редкие птицы. Иногда лучше доверять самому себе, пусть тебя несет куда-то, ты, почти не задумываясь, покорно следуешь за образом.

Не очень-то свежо – задавать вопросы, которые устарели еще в пору отрочества Господа Бога. Но все же снова и снова приходят они, чтобы поставить перед нами неразрешимую задачу. Неразрешимую потому, что привилегия решать – не дело души. Это доля рассудка, взвешивать все «за» и «против», учитывая все возможные и невозможные факторы и условия, кроме одного. Самого главного. А именно, что действительность все равно изощреннее, многообразнее и вариабельнее, чем самые пристальные рассуждения, идущие нам на ум...

Почему вместо того, чтобы просто переступать из минуты в минуту, благодаря за каждую всем сердцем, мы постоянно ждем чего-то, выгадываем, высчитываем? Почему нельзя просто быть чистым перед самим собой, не оставляя на совести червленые следы зависти, злобы, неверия, стыда? Не великодушнее ли делается тот, кто стремится к великодушию?

Похоже, что события человеческой жизни развиваются по образцу вязки шарфа. Каждая последующая петелька возможна лишь при существовании предыдущей, она цепляется за свою предшественницу, вырастает из нее, строится на ней. Мы уж было и думать забыли о давнишнем поступке, а спица случайности вдруг делает судьбоносный вираж, вытаскивая старательно упрятанную петлю на свет божий, и нарушая четкий рисунок своей вопиющей непредсказуемостью. Говорят, это карма. Не знаю, не пробовала.

У благородного человека, совершенномудрого, как титулуют его восточные традиции, «проступки» уже не всплывают вот так, за здорово живешь, преподнося неуместные сюрпризы. Ибо каждое событие из тех, за которое мы, глупые люди, склонны себя укорять, содержат в себе зерно, а зерна тем и удивительны, что обладают свойством иногда прорастать. И кто знает, какие злаки они в конечном счете засыплют в житницу времени.

Каждый текст – молитва.

Мы уже есть все те, кем только собираемся или в принципе можем когда-либо быть. И поэтому любое слово – обращение к тому, что нам только предстоит. Воззвание, прошение, заклинание, мольба.

Жаль, не знаю латыни. Латынь королева языков. Потому что дозволяет обходиться без личных местоимений.

→ следующая страница

напечатать всё

дизайн сайта:

© 2005