- Нет, чайки - понятно. Но голубь... Городская птица. А еще не пойму, как голубя сделали символом мира. Жирный, ленивый...

- Что, ястреба надо было?..

Смеемся.

- Ты откуда сама? - Спрашивает он.

- Из столицы нашей родины конца двадцатого века.

- Из Москвы-ы? - Тянет он, сделав презрительную мину.

Меня задевает:

- Хороший русский город. И что ты о нем знаешь?..

- Был я в этой вашей столице. - Кидает он камнем в голубя. - Там все в джинсах. Поголовно!

- Глупости.

- И в "Мерседесах". Все мордатые.

- Не все.

- Ладно. - Легко соглашается обличитель столичных пороков. - Не все. Все равно Ялта лучше.

- А сам сбегать из нее собрался.

- И сбегу.

- Не сбежишь.

- Может, и не сбегу...

Море крушит себя о парапет. Соленый, напоенный влагой ветер рвет мокрые космы. Здесь и через миллиарды лет ничего не изменится. И мы не изменимся. То есть, те, другие...

Возвращаясь с прогулки, стопорюсь на возвышенности. Внизу, далеко внизу - море. Хорошо, что над ним можно возвышаться. Ловко это природа придумала! Какое утешение для человеческого самолюбия.

Прямо по курсу - тесная угловатая улочка. На нависающем балконе полощутся белые простыни. Как паруса. Или как флаги капитуляции пред бытом. Справа - Александро-Невский собор. Странное название. Формально странное. Кого-кого, но князя Новгородского уж точно не заносило в эти места. Не модно было в его века по курортам ездить...

- Деточка, пода-ай, Христа ради! - Култыхает от храма согнутая годами-бедами богомолица.

Нашариваю рупь. Точней, гривну.

- Спаси тебя Господи...

Отчего так беспомощны люди на излете жизни? Больше остальных видели, знают, более всех умудрены. Наоборот, кажется, должны быть сильными, могутными, ан не укрепляют людей былые годы.

Давеча с Шурой, соло-гитаристом Куковякинской группы, сидели на кухне.

- Хреново играем. Нетехнично. Космоса мало, вечности. Так, играем... Играемся...

- Ну так играйте лучше.

- Что ты в этом понимаешь. Легко сказать - лучше...

- Ну, не играйте.

- Здрассте!

Полуподвальная кухня Куковякиных.

- Не загреми по ступенькам, козел!

- Вот так ты к другу, да?

Мирно пью кофе на ночь. Обидно спать - Ялта ведь. Вниз ссыпаются Гоша, Вовкин брательник, и Дима, его приятель.

- О!

- Позвольте представить, - раскланивается во все стороны Гоша. - Наша... как тебя...

- А мы знакомы уже. Сегодня с утра.

- Нет, как тебя все-таки...

Все ясно, пьяные.

- Ох, какой у нас был паршивый день, - печалится Гоша.

Под его глазом динамично набухает фингал.

- Кто это вас?

- А, фигня. Не расскажем?

- Нет, не расскажем. - Вторит Дима.

- Я им сразу крикнул: один на один, и никаких.

- Десять против троих, ну!

- А Сашка удрал.

- Удрал. - Печалится Дима. - У него выбора не было. Мы смотрим, - оборачивается ко мне, - индусы-таксисты сгущаются.

- Чего это они сгущаются-то? - Спрашиваю с подозрением.

- А, за такси не заплатили гадам.

- Эх, ну кто так бьет, кто так бьет, - Гоша пред зеркалом исследует свой фингал. - Вот когда с одного удара челюсть ломают - это я понимаю...

Меня разбирает смех. Димка мутузит пса Билла:

- Ему не больно, ты посмотри!

- У них низкий порог чувствительности.

- Мне бы сейчас этот порог. Гоша, помнишь того, с полосочками?

- Да уж, полосатого я запомнил!

- Заступался он за тебя.

- Да ты что? Не помню.

- Зато я помню.

- Не помню! - Упорствует Гоша. - Поймаю - убью. Город маленький. Один свое ждал шесть лет. Мне тогда было двенадцать, стало восемнадцать - получил он у меня по ушам. И этот получит. Все получат, гады! В натуре, несправедливо...

- А я что говорю? - Поддакнул Дима.

- Нет, ты докажи...

- Я и говорю.

- А докажи, что это не так.

- Так. - Непоколебим Дима.

- Ты где учишься? - Добираются до меня.

- В институте.

- В этом смысле есть у нас к тебе жгучая зависть. - Наседает Дима.

- В смысле?

- У нас здесь только летом хорошо. А так... - Он машет рукой. - В институт, что ли, поступить?

- Нет. - Говорит Гоша и объясняет мне, - нам два года надо, чтобы вспомнить, сколько будет дважды два. Мы не поступим.

- Точно, - подхватывает Дима, давясь смехом. - Открываю я дверь святилища знаний, а навстречу - девушка...

- Не то, что мы бабники, - разуверяет Гоша, - но как в таких условиях учиться?

- Да ну вас.

- Ах, как нам сегодня дали. - Теряет интерес к дальнейшему образованию Гоша. - Чуть кадыки не пооткусывали.

- Дураков везде бьют, - подливаю масла. - Вот чем вы по жизни занимаетесь?

- По жизни?

- По ней самой.

- Чем... чем. - растерян Дима. - Я вот закончил ПТУ по специальности маляр. Два года на ветер - фьють!

- Что значит - фьють?

Господи, что за морализаторство из меня рвется. Наставница-заботница, классная дама...

- По специальности ведь не работаю... Только и проку, что жизни глотнул вольницкой.

- Еще глотни.

- Слушай, а сколько платить надо для учебы в институте твоем?

- В России еще не везде платить надо.

- Да ну?

- Баранки гну. Вы знаете, что это такое - "баранки гну"?

- Ну?

→ следующая страница

напечатать всё

дизайн сайта:

© 2005