|
До первой крови
Часы на дубе пробили без четверти двенадцать.
Пробитые без четверти двенадцать со стуком желудей упали в траву.
На чистой поляне явился Соловей, в кругу, огороженном факелами. Мы с Ингигердой, Лукоморьевым и Баркаялом стояли за этим кругом.
Напротив Соловья, в прелых листьях, залег Василий. Противники изучающе меряли друг друга взглядами. Соловей подпрыгивал от нетерпения на месте, ему явно мешал ятаган, который лежал на земле: казалось, птица привязана к нему неким таинственным ловчим. Василий выглядел, я бы сказала, заранее сыто.
- Только не есть! - предупредил его Баркаял.
- Что я, папуас из голодного края? - обиделся Василий. - Я только мысленно... Да он и невкусный... наверное.
Из часов, не торопясь, на жердочку вышла кукушка. Глянув на стрелку, запела заржавленным голосом:
Ты кукушечка, погадай-ка мне,
Ты бездетная, бесталанная...
Не успеешь погадать -
Придет время умирать,
Чему быть - не миновать,
Придет время умирать -
Я не стану горевать...
Стрелки сошлись. Кукушка юркнула внутрь, хлопнули ставни. Тотчас Соловей перекинулся через голову. И предстал пред нами во всей красе. Его кривой ятаган больше не волочился по земле. В зеленой рубахе, из-под которой выглядывала тельняшка, в красных шароварах и, как ни странно, ботфортах, он являл нечто среднее между бусурманином и волжским ушкуйником. На голове чернела бандана, прикрывавшая, по всей видимости, бритый череп.
Наш котишка остался перед этим бродягой обычной домашней живностью, которую любящие хозяйки долгими зимними вечерами нежат у телевизора. Васька раззявил пасть и смотрел на великана без выражения нахальной сытости на лице. Я, даже несмотря на свое беспокойство, почувствовала нечто вроде морального удовлетворения.
- Выбирай, - предложил великан и сделал широкий жест, от которого пламя факелов вокруг колыхнулось. - На кого укажешь, тот назовет нам оружие.
- Мяу-гу... могу я выбрать кого-нибудь из мур-р-зей... друзей? - От волнения Василий сбивался на кошачий язык.
- Можешь, - великодушно предложил великан. - Но посоветуют ли они тебе путное?..
Кот дрожащей лапой ткнул в Баркаяла. Тот, вышед на середину круга, поколебался и принял решение:
- Предлагаю сторонам сразиться самым жестоким и самым сильным оружием из всех доселе известных.
- Это ядерными боеголовками? - тихо спросила я Лукоморьева.
- Чем можно убить за глаза? - возгласил Баркаял.
Зрачки его в прямом смысле метали молнии.
- Бактериологическое оружие? - предположил великан.
- Против чего не может быть никакой защиты?
- Лазер! - ухмыльнулся кот Василий.
- Что поражает вмиг и не дает осечки?..
- Дубина! - воскликнул Соловушка.
- Что взрывается и производит страшные разрушения?..
- Динамит. Тротил. Гексоген.
- Чего нет необходимости переправлять контрабандой?..
- Веревку для удушения.
- Что заставляет мучиться сильнее, чем удушье?
- Электрические провода! - вякнул какой-то садист из местных.
Баркаял замер, медленно оглядел собравшихся.
- Кто скажет, что равно всем этим орудиям казни?
Молчание.
- Хорошо, - начал подсказывать Баркаял. - Что убило Сократа?
- Яд цикуты, - ахнула Ингигерда.
- Нет! - покачал головой Баркаял. - Чтобы убивать этим оружием, не нужно разбираться в ядах, уметь смазывать затвор или знать принцип деления ядра. Здесь ничего не нужно, кроме одного - желания убивать...
- Что же это? - прошептал кто-то благоговейно.
- Слово! - сказал Баркаял.
- Мы будем сражаться словом? - переспросил великан. - Это как? Размазать друг друга оскорблениями и ругательствами? Смешать с грязью поминанием грехов всех предков до седьмого колена? Стереть с лица земли компроматом?
- Слушай, что ты затеял? - растерялся кот. - Из таких боев никто не выходит с победой.
- Нет, все будет по-другому, - успокоил испуганных противников Баркаял. - Кто расскажет сказку правдивее, тот и победит.
Ингигерда захлопала в ладоши.
- Кинем жребий, кому начинать, - промурлыкал и кот.
"Баркаял, похоже, спас его побитую молью шкуру", - подумала я.
Баркаял достал из кармана все ту же монету. Я узнала ее по отсвету.
- Орел - да, решка - нет.
- Чего - да и чего - нет? - спросил великан.
- Выпадет "да", стало быть, тебе первому говорить правду, - разъяснил кот. - "Нет" - значит, не мне, то есть тебе же.
- Ага, - кивнул разбойник. Видимо, в результате только что состоявшейся мозговой атаки он получил контузию и слегка утерял способность соображать.
- До первой крови, - предупредил Василий.
- А я без крови-то и сказок не знаю, - расстроился Соловей.
- Тогда былину, - махнул лапой Василий. - Ты у нас столько времен пережил.
- Былин тем более без крови нет, - вздохнул Соловушка. - А давай-ка я свистну...
- Брейк, - прервал Баркаял на правах судьи, - брейк, ребята. Свистать и петь не разрешается. Давай ты, Василий. Пусть Соловей Батькович с мыслями соберется.
- Эх, златой цепи на дубе нету, - посетовал Василий. - Ну да ладно.
Вздохнув, он уселся на корточки, и перед ним, едва не опалив усы, вдруг из ничего вспыхнул костер. Василий уставился на огонь своими большими, как блюдца, глазами. Его и без того узкие зрачки сузились совсем, до нитки.
- Сказка моя нового времени. Даже новейшего, - предупредил кот. - Все совпадения с реальными событиями и лицами случайны.
|
|
напечатать всё
