 |
И еще одно неотъемлемое качество архитектуры нового времени: она устремлена в прошлое, где черпает образцы для подражания, ей изначально присущ ретроспективизм, уверенность, что идеал уже найден и остается только подражать ему. Из представления о том, что художественность является чем-то самостоятельным, независимым и высшим, подчиняющим себе практически полезное началом, вытекает своеобразная «заданность» художественных приемов и форм зодчества нового времени. Зданию придается не только определенная художественная (ордерная) система. Ему придается определенная форма объема. Ассортимент конфигурации объемов строго предустановлен и ограничен — куб, параллелепипед, П-образ-ные композиции, цилиндр, сегмент. Объемно-пространственная композиция (здания или ансамбля) неизменно фронтальна. Это находит воплощение в симметрично-осевой композиции построек с акцентированной главной осью, которой подчинены боковые: те и другие выделяются портиками, фронтонами и ризалитами. При осевой организации ансам-
бля входящие в его состав сооружения, как бы нанизанные на одну ось, воспринимаются сразу и полностью. Тот же принцип организации пространства можно усмотреть в анфиладной планировке дворцовых помещений: анфилада раскрывается сразу и вся, во всей своей законченности, и в этой законченности и возможности охватить одним взглядом внутреннее пространство здания, в этой организованности, определенной принудительности и однозначности — пафос планировки интерьеров, точно так же, как в правильности и законченности, обозримости, единообразии и цельности уличных пространств — пафос регулярного градостроительства. Отвлеченность регулярного градостроительства, его вневременность (один взгляд), унификация вида улиц, исключающая представление о постепенности и разновременности застройки, — сродни отвлеченности и идеальности ордера6.
Независимо от того, рассматриваем ли мы интерьеры и планировку отдельного здания, его объемную композицию, пространственную организацию ансамбля или регулярную планировку в масштабе целого города, мы неизменно встречаемся с одним и тем же свойством: каждый объект (ансамбль, здание, интерьер) строится в расчете преимущественно на одну, главную точку зрения, с которой он предстает в законченном виде, воспринимается весь и сразу. Одной, предпочтительной перед другими точке зрения соответствует заданность регламентирующего движение осевого построения, жесткость, с которой выдерживается регулярность. Предполагается, что сооружение воспринимается в основном с одной идеальной для него точки зрения. В расчете на эту точку зрения строится композиция, используются все средства гармонизации — форма объема, фасадность, ордер, осевая композиция.
Осевая композиция в архитектуре нового времени может быть уподоблена прямой перспективе в живописи после Возрождения, также предполагавшей одну точку зрения, с которой художник смотрит и воссоздает картину окружающего его мира. Сходство не ограничивается главной точкой зрения, единой зрительной позицией (приближение или удаление от здания
в регулярном ансамбле дела не меняет; по мере приближения к нему становятся различимыми новые подробности, но общий вид, образ, характеристика остаются неизменными). Классическая линейная перспектива в живописи представляет изображение как бы извне, со стороны, исходит из противопоставления зрителя изображаемому. Композиция строится в расчете на определенную, оптимальную позицию зрителя. Точно также и в архитектуре. Сооружение, застройка и человек противопоставлены друг другу. Стена фасада, фронта домов улицы, комнаты выгораживает архитектурно организованное пространство и скрывает, отделяет от него пространство «утилитарное». Архитектура «обращена» вовне, к зрителю, находящемуся на линии, совпадающей с центральной осью здания.
Творческий процесс в архитектуре нового времени направлен как бы «снаружи внутрь». Отсюда заданность формы плана и объема, фасадность, цельность фронта застройки, противопоставление художественно обработанного главного — уличного фасада дворовым, различие между главным и боковыми фасадами. Облицовка или отделка стен фасадов или интерьеров мотивами ордера превращается в своеобразную одежду, надетую на тело здания. Ордерным одеждам сродни облицовка или штукатурка кирпичной стены, влекущие за собой утрату чувства материала и исключение своеобразия его фактуры из арсенала художественных средств, имитацию одного материала другим (искусственный мрамор), имитацию одной техники другой (гризайль), появление нейтральной бесфактурной, столь же отвлеченной и абстрактной по отношению к телу здания, как архитектурная форма, фасадной поверхности.
Эти намеченные суммарно, в общих чертах особенности составляют самое существо, схематическую модель архитектурной системы Ренессанса, барокко, классицизма и даже эклектики, хотя в каждый период основные зависимости выступают в разных формах.
Иллюзорный тектонизм, зрительная конструктивность, рационализм достигают расцвета в периоды высшего подъема архитектурной системы нового времени и почти сходят на нет или приобретают откровенную декоративность в периоды, кризисные для ее развития. Кризисные по отношению к рационалистической в идеале (зрительно рационалистической) системе архитектуры нового времени. Тогда на первый план в противоположность уравновешенности, рациональности, гармонии выдвигаются иные начала — живописность, иррациональность, динамизм. Тем не менее не все кризисные в этом отношении периоды являются обязательно периодами кризиса архитектуры. Яркое тому свидетельство — архитектура барокко. Однако самая свободная, живописная, иррациональная композиция барокко оставалась свободной до известных пределов, допускавшихся применением ордера как основной архитектурной формы и иерархичности как принципа ее организации. Содержание, чуждое спокойной гармонии и монизму гуманистического мировоззрения, существенно видоизменяет совокупность формальных приемов, не затрагивая, однако, до определенного времени не только существа формообразующих связей, но и обязательного набора архитектурных форм.
КЛАССИЦИЗМ
Наиболее последовательное воплощение принципы зодчества нового времени получают в классицизме, который, как всякая высшая точка развития, одновременно отмечает собой начало упадка и необратимого разложения архитектурной системы.
В классицизме было достигнуто оптимальное в его условиях равновесие между нормативностью и жизненной трепетностью, уменье свести многообразие к немногим повторяющимся формам, не впадая при этом в схематизацию и сухость, выявить разумное и даже рационалистическое начало, не утрачивая полноты и свежести чувства. „
Канонизация в классицизме неотделима от1 иерархичности. Каждый архитектурный элемент — законченное целое. Здание, интерьер, ансамбль
или город не превращаются в конгломерат, сумму частей лишь потому, что каждая из них занимает строго определенное положение в системе, основанной на последовательном подчинении второстепенных частей главным, менее значительных — более значительным. Подобно тому как прямая перспектива в живописи предполагает определенный фокус, точку схода к единому центру, так и в архитектуре все тяготеет к главной оси. По отношению к ней симметрично строится композиция здания или ансамбля. Главная ось — главный акцент, главный удар. Принцип симметрии и акцентирования оси является всеобщим приемом и выдерживается неукоснительно. Второстепенные акценты (оси) подчиняются главным. Средством выделения тех и других служит ордер, колонный портик, увенчанный фронтоном или
аттиком, поднятый на цоколь или аркаду, выдвинутый вперед с помощью выступа ризалита. Оконные проемы, а в раннем и зрелом классицизме и стена здания образуют нейтральный фон, ощутимо отодвигаемый на второй план. Главным образом воспринимается и остается в памяти созданная мошной пластикой и четким рисунком ордерных форм композиция, за которой исчезает подлинный, «внутренний» объем, внутренний силуэт; подчинена канонической схеме пространственная организация здания.
|
.
страницы: |
рaдизайн
© 2005 /en
, ссылайтесь... 
