 |
В эклектике невозможно рассматривать «архитектуру» в неразрывной связи с планировкой, конструкциями, объемно-пространственной организацией здания. Вот характерные примеры. Доходные дома всегда возводились с самонесушими кирпичными стенами, имели в Москве и Петербурге по преимуществу секционную планировку, «стилям» же, в которых выдержаны их фасады, несть числа. Торговые и банковские дома, начиная с Голицынской галереи 1847 г, М. Д. Быковского, возводились с применением железо-стеклянных конструкций, а с 1870-х гг. — смешанной металло-кир-пичной конструкции с подобием внутреннего каркаса. Но сторонник рационализма В. А.Шретер, спроектировавший в Петербурге торговый дом «Штоль и Шмидт» (1876), сделал все от него зависящее, чтобы фасад этого здания не обнаруживал особенностей примененной конструкции, придав ему облик флорентийского палаццо времен Возрождения. Архитектор А.Н.Померанцев — автор проекта Верхних торговых рядов на Красной площади в Москве (1889—1893) украсил фасад деталями московской архитектуры XVI — середины XVII в.
Привычка видеть одну из основных причин разложения классицизма и зарождения эклектики в развитии техники, появлении новых типов зданий и новых представлений об удобствах и уюте, скорее, относится к разряду слишком прямолинейно устанавливаемых зависимостей между материальной сферой и эстетикой. Применение железных конструкций стало заметным фактом строительной техники лишь к 50—60-м гг. XIX в., когда эклектика как новое стилевое явление не только вполне определилась, но и вытеснила классицизм. Само по себе развитие технических средств никогда не бывает причиной появления нового стиля. О них вспоминают и к ним прибегают, только когда это диктуется мировоззреческими представлениями. Если же этого нет, то о многих достижениях технического порядка забывают, отказываются от них. К примеру, зодчество нового времени отказалось от скелетных конструкций готики в пользу значительно более примитивной стеновой конструкции, руководствуясь сугубо художественными, мировоззренческими соображениями.
* См. об этом подробнее: Кириченко Е. И. О некоторых особенностях эволюции городских многоквартирных домов второй половины XIX - начала XX в. (от отдельного дома к комплексу). - «Архит. наследство», № 14, с. 153-170. 33.
Доходный дом Иостииа. Фрагмент фасада
30—60-е гг. XIX в. знаменуют собой яркий, последний в истории послепетровского времени взлет дворцового строительства. В классицизме ведущим архитектурным типом является не дворец, а общественное здание. В период разложения классицизма и формирования эклектики новые критерии и закономерности наряду с доходными домами определеннее всего сказываются в дворцовой архитектуре. Последний раз в истории русского зодчества она выдвигается на одно из первых мест. Размах и грандиозность дворцового строительства 1830—1860-х гг. оставляют позади эпоху барокко. Одновременно обнаруживается и другая тенденция; в дворцовом строительстве неуклонно идет процесс нарастания отрицающих самое представление о дворцовости недворцовых элементов, перерождения дворца в буржуазный особняк и увеличения сходства с квартирой доходного дома. Утрачивается былая величавость. Основным критерием функциональных достоинств становятся качества, противоположные ценившимся во времена классицизма, — удобства и уют комнат, предназначенных для повседневного времяпровождения. Вспомним, что предметом архитектурного оформления даже самых богатых домов классицизма были парадные комнаты, но никак не жилые. На рубеже 1820—1830-х гг. происходит перелом. Отныне именно жилые, а не парадные комнаты — основной предмет внимания зодчего. Строгий этикет и представительный быт изживают себя, уступая место более скромным, но зато и более комфортабельным для повседневной жизни решениям.
Процесс перерождения парадного дворца в буржуазный особняк завершается к концу 1860-х гг. К этому же времени заканчивается кристаллизация типа квартир в доходных домах, обслуживающих широкие слои интеллигенции, мелкой и средней буржуазии. Демократизм процесса наглядно проявляется в тенденции к созданию универсального, внесословного типа городского жилья. Исключая рабочие казармы и основанные на традиции народного зодчества крестьянские избы, все находящееся под контролем архитекторов-профессионалов жилищное строительство отныне принципиально базируется на единой схеме.
Своеобразие, даже парадоксальность русской архитектуры 30—40-х гг. XIX в. состоит в том, что появление в ней качеств, связываемых с ростом буржуазных влияний и служащих их выражением, впервые обнаруживается в планировке и убранстве императорских дворцов, инспирируемом самодержавием строительстве церквей в «русском» стиле и только потом получает массовое распространение.
Первые признаки поворота к более интимному по сравнению с классицизмом стилю дают о себе знать в загородном строительстве Николая I. Он жаждет идиллической жизни частного лица. Он хочет, обратившись в скромного мужа «петергофской помещицы», забыть о своем высоком и обременительном сане, хочет окружить себя обстановкой, исключающей всякое напоминание о сложном церемониале царского двора. По его заказу сооружается не только Большой Кремлевский дворец в Москве, но и маленький Никольский домик в Петергофе — пасторальный вариант русской избы, богато украшенной резьбой и наивно-идиллической росписью.
Свойственная архитектурной системе нового времени заданность формы плана, находившая выражение в методе проектирования, ведшемся как бы «снаружи — внутрь» — от формы плана и объема к расположению внутренних помещений, остается в силе, хотя и претерпевает видимые изменения, особенно в крупных городах. В условиях предпринимательского строительства XIX в. резко возрастает плотность застройки. Свободно стоящие здания повсеместно вытесняются сооружениями с периметральным рас положением корпусов на участке. Застройка улиц «сплошной фасадой», насаждавшаяся с петровских времен путем приобретшего характер закона и потому обязательного применения норм регулярного градостроительства, имеет тенденцию превратиться в сплошную застройку участков. Если прежде зодчий выбирал
нужную форму плана и объема сооружения из нескольких геометрических фигур (квадрата, прямоугольника, круга, дуги) или компоновал из них более сложные формы (П-образные усадебные композиции с дугообразными крыльями и т.д.), то теперь выбор устранен. Форма плана постройки задана раз и навсегда — задана размерами и абрисом участка. Конечно, это только схема, помогающая установить взаимосвязь внешнего объема и внутренней структуры; живой процесс творчества неизмеримо богаче и сложней. Но факт остается фактом. Конфигурация участка — такова исходная форма, куда в соответствии с необходимостью вписываются секции и корпуса доходного дома, с одним, реже двумя-тремя внутренними дворами, операционные залы банков или торговые помещения. Даже дворцы и особняки в центре Петербурга имеют периметральную планировку. |
.
страницы: |
рaдизайн
© 2005 /en
, ссылайтесь... 
