Тогда же начинается деятельность Александра Конце, он еще в 1856—1857 годы совершил путешествие по островам Эгейского моря, побывал на Лесбосе и еще севернее, на Самофраке. В 1859 году, вовремя поездки в Рим, он познакомился там с Ньютоном, который рассказал в прусском посольстве (с демонстрацией рисунков и первых фотографий) о галикарнасском Мавзолее и других своих открытиях в Малой Азии. 60-е годы, после поездки в Афины, Конце провел на родине, занимаясь педагогической деятельностью в университетах Геттингена и Галле. Тогда же вышли в свет описания его путешествий по островам Греции 14.

В 1869 году он принял предложение занять место преподавателя в Венском университете, не оставляя мысли о более глубоком исследовании виденных им только издали и мельком остатков древнегреческой культуры. В 1872 году он выступил с лекцией о Самофраке, суровом скалистом острове, имевшем когда-то такое же большое значение, как торговый Делос, а в III веке до н. э. ставшем центром перенесенного из Александрии культа «великих богов». Остров находился в сфере интересов австрийской торговли и великодержавной политики Австро-Вен-герской империи и лекция заканчивалась такими словами: «Будем надеяться, что скоро спадут оковы, связывающие памятники этого столь же замечательного, как и малоизвестного острова. Властное слово для этого может быть произнесено каждодневно» 15.

Призыв был услышан. Австрийское правительство предложило Конце составить план раскопок на Самофраке. В распоряжение организованной в 1873 году экспедиции было предоставлено, помимо необходимых материальных средств, военное судно. Раскопки на острове производились в течение нескольких недель с июня того же года под руководством Конце и двух венских архитекторов Гаузера и Нимана. В число членов экспедиции впервые был включен фотограф. Результаты оказались настолько успешными, что в 1875 году была снаряжена вторая экспедиция. Экспедиции Конце были организованы лучше и проводились более систематично и на более высоком уровне, чем все более ранние экспедиции других европейских стран. Еще раз была проверена большая важность тесного сотрудничества археологов и архитекторов, было использовано такое могущественное вспомогательное средство, как фотография (Ньютон пользовался фотографией, которая в его время находилась еще в зачаточном состоянии, по-любительски случайно). Впервые были обследованы не отдельные памятники, а весь их комплекс, расположенный в скалистой местности, пересеченной быстрой и глубокой рекой, вблизи того места, где француз Шампуазо, вицеконсул города Кавалы, откопал в 1863 году (после первого путешествия Конце) около 200 обломков мраморной статуи, из которых была составлена знаменитая луврская самофракийская Ника.

В центре внимания экспедиции находились три сооружения, необычные по плану и формам, принадлежавшие, как было выяснено, к III веку до н. э.: мистериальный храм Кабиров—«великих богов», Арсинойон—круглое сооружение, выстроенное Арсиноей, дочерью Пто-ломея Сотера, и Птоломейон—пропилеи ионического ордера.

Несмотря на все своеобразие самофракийского ансамбля, входившие в него памятники нельзя причислить к наиболее выдающимся сооружениям античности. Тем не менее подробный отчет экспедиций Конце,

14 А. С о n z e. Eine Reise auf die Insein des Phrakischen Meeres. Hannover, 1860; Reise auf die Insel Lesbos. Hannover, 1865.

15 Экспедиция работала два месяца. Кроме Конце и Гаузера в ней принимал участие пражский профессор Бенндорф.

опубликованный в 1875 году, имел огромное значение не только для археологии, но главным образом для архитектурной науки и послужил образцом для дальнейших изданий подобного рода16. Здесь впервые складывался научный метод публикации отдельных памятников архитектуры и их комплексов. Главное нововведение заключалось в том, что, помимо реконструкций сооружений и вычерченных по обмерам их планов, разрезов и деталей, в отчете Конце и его сотрудников были точно воспроизведены отдельные блоки со всеми их техническими подробностями, с особым вниманием как к конструкциям, так и к строительным материалам — руководящую роль взяли в свои руки архитекторы.

В те же 70-е годы на другом острове Архипелага действовала афинская Французская школа. Объектом своего внимания она избрала остров Делос, родину Аполлона, где когда-то процветал город того же названия, крупный рынок работорговли с большим портом и важный религи-озно-политический центр 17.

Когда во главе Французской школы встал Альбер Дюмон (1876), на Делос был командирован один из самых способных и энергичных ее воспитанников—28-летний Теофиль Омолль. По составленному им плану на следующий год начались раскопки (на которые первоначально было , ассигновано всего 1300 франков), продолжавшиеся с перерывами до / первого десятилетия следующего века. В течение первых трех лет -(в 1877—1878 годах) было обнаружено много скульптуры, многочисленные надписи и открыто святилище Аполлона с остатками двух храмов (мраморного храма Аполлона и небольшого так называемого «храма афинян»). Однако раскопки, происходившие без участия архитекторов, шли в большей мере хаотично, без какой-либо системы. С 1886 года в них принял участие архитектор Анри Нено, который прежде всего составил общий топографический план участка, где производились раскопки. В 1888 году помощником Омолля был архитектор Демьерр, позднее же в работах участвовали архитекторы Ардальон и Кув и инженер Конвер. Раскопки приняли более систематический характер, знакомство с городом Делосом, его гаванью, набережными, улицами, священной рощей углублялось и расширялось. Были обследованы храмы (в том числе храм Изиды), театры и другие общественные сооружения:необычной формы портики «рогов» и «быков», «базилика» с пятнадцатиколонным дорическим портиком и 44 внутренними колоннами, агоры (именуемые также подворьями), представляющие собой соединение биржи, храма и местопребывания для приезжих из одной местности купцов и работорговцев. Ардальон и Конвер составили археологическую карту всего острова. Кув начал обследование и обмеры жилых домов города, принадлежавших частным владельцам; их планы вычерчивал Конвер. Надписи помогали выяснению датировки и назначения отдельных зданий, жилые дома получали названия, как в Помпеях, по украшавшим их мозаикам и статуям—«дом Трезубца», «дом Дельфина», «дом Диониса», «дом Масок».

В начале нового века были подведены итоги сделанного на Делосе за 20 с лишним лет: Омолль с сотрудниками начал в 1902 году публикацию монументального издания с точным описательным текстом, с огромным графическим материалом (картами, планами, фрагментами, разрезами и т. д.), где виды архитектурных сооружений в современном их состоянии дополнялись научными реконструкциями, фотографии со-

16 А . С о n z e. Archaologische Untersuchungen auf Samothrake. Wien, 1875.

17 До французов на Де.тоое побывали Стюарт ,и Ре'ветт.

четались с изящно выполненными, характерными для французской школы чертежами с отмывкой тушью и сепией 18.

Поддержка делосского предприятия Омолля правительством Третьей республики в большой степени объяснялась стремлением поддержать и повысить престиж французской науки, после того как тяжелый удар политическому престижу Франции был нанесен ее поражением в войне 1870—1871 годов. К концу века положение Франции укрепилось, а субсидии правительства на археологические работы уменьшились. Тем не менее работы на Делосе с участием Конвера (а также Дюрбака и Жар-де) возобновились с 1903 года, главным образом на средства меценатов (так, Жоржу Перро удалось добиться от герцога Луба ежегодного ассигнования в 50 тысяч франков). Справедливости ради, следует добавить, что положительные качества публикаций, иллюстрировавших французские работы на острове Делос, объясняются и тем, что при проведении раскопок и подведении их итогов учитывались научные и методологические достижения немецких ученых, работавших в те же десятилетия на материке Греции—в Олимпии.

Интерес к Олимпии пробудился в Германии во второй половине прошлого века: Эрнст Курциус в публичной лекции, прочитанной в Берлине в 1852 году, призывал к организации там раскопок. Людвиг Росс открыл сбор пожертвований на раскопки, но подписка дала всего 787 марок. Лишь после франко-прусской войны вновь образованная германская империя решила вступить в соревнование с Францией и в области науки. Курциус был командирован IB Афины для выработки с греческим правительством условий работ в долине Алфея. Раскопки начались в 1875 году под руководством Курциуса и архитектора Фридриха Адлера и продолжались в течение шести зим. В первый же год началось тщательное обследование храма Зевса Адольфом Бёттихером и археологом Густавом Гиршфельдом. В дальнейшем там работали Георг Трей, Адольф Фуртвенглер, архитектурная часть находилась в руках Рихарда Бона, а затем Вильгельма Дёрпфельда, начавшего в Олимпии свою научную деятельность.