Архивная версия / archive version:

Проект «Архи всЁ» переехал на сайт www.cih.ru
This project was moved to the www.cih.ru

данная версия не обновляется и может быть недоступной через некоторое время

^{см. также: СНиПы | Архитектура | Бионика | Новости | Строительство}

Вы можете найти необходимую информацию на сайте cih.ru / You can find the necessary information on the cih.ru website:

В Москве к открытию Политехнической выставки (1872) по проекту Гартмана был построен театр, «истинно народный и по общим формам, и по той дуге вверху, изнутри которой глядела вместо вывески смеющаяся рожа раешника... и по оригинальности вырезной деревянной орнаментистики, рассеянной повсюду» 137 . Необычно выглядел и его интерьер, украшенный не позолоченной резьбой, а легкой деревянной порезкой по мотивам народного искусства и драпировками, повторявшими орнаменты вологодских кружев и народных вышивок с характерной для них цветовой гаммой — красным узором по белому фону, с редкими, но звучными вкраплениями синего цвета. Холщовая драпировка царской ложи ослепительно сверкала на фоне кумачовых стен; по сравнению с крупными архитектурными формами ка­ зался особенно нежным ажурный рисунок вышивки.

"' Стасов В. В. Избр. соч. в 2-х т., т. I , с. 130.

" Чамже, i . l , с. 133-134. '"Там же, т. 2, с. 215.

Декору интерьера Народного театра сродни демократизм его пространст­ венной организации в виде амфитеатра. Традиционные ложи стационарных театров — зримое воплощение сословной иерархии — здесь отсутствуют.

Образный строй сооружений Гартмана также демократичен, даже про­ стонароден. Это пестрое, яркое, исключительно щедрое в своем декоратив­ном изобилии искусство, жизнерадостное и немножечко болтливое. Подку­ пает красочность и простодушное восхищение многообразием форм, яркость цвета, богатство орнаментики. Гартман не навязывает орнаментальному узорочью своих сооружений чуждую им симметрию и фронтальность, чем часто злоупотребляли его современники.

Но последовательным демократизмом и антиакадемизмом Гартмана вызваны и специфические качества его как архитектора: отождествление мотива с социальным идеалом ведет к многословности, предпочтительной заботе о характерности отдельной детали в ущерб выразительности общего, дробности композиций, цветового решения.

Незаурядный талант, не сумевший развернуться из-за общего упадка зодчества в эпоху, отличавшуюся неархитектурностью понимания архитек­ туры, — так можно охарактеризовать творческую трагедию Гартмана. Его дар декоратора, чувство формы, цвета, фактуры, конструкции — все зада­ вило и подчинило себе увлечение деталью.

Зодчий принес свой талант в жертву идее, возвышенной и благородной, но столь же утопичной, какой была и безоглядная, беззаветная борьба на­ родников 1870-х гг. Слишком конкретно и буквально слишком наглядно,

даже натуралистично пытался воплотить Гартман в архитектуре свою веру в историческую миссию крестьянства, возродить его искусство. Общая идея народности низведена до конкретного факта использования народных (соз­данных самим народом) мотивов; значительность архитектурного образа снижалась от мелькания бесчисленных мелких форм, порезок, прилеп, опа­ хал, петушков, павлинов, дуг, серпов, лаптей, топоров и проч.

Средства, с которыми Гартман — глава и вдохновитель демократического архитектурного направления пытался воплотить волновавшие его идеи на­ родности, оказались слишком подчиненными частному, конкретному. Мелоч­ ное, перенасыщенное, тяжеловесное даже в своих тонкостях варьирование народных мотивов, трактуемых одинаково, данных в одном контексте, раз­ рушает цельность впечатления. От излишней дробности и детализации про­ изведения эстетически проигрывают, а тем самым проигрывает, приобретая некоторую облегченность и однообразие, теряя в большой мере широту, об­ щечеловеческую значимость и цельность, заложенная в их основе идея. Эти особенности архитектурного образа сооружений демократического вари­ анта «русского» стиля и были причиной появления уже в конце 1880-х и в 1890-е гг. презрительных кличек «петушиный стиль», «ропетовщина», что заставляет добавить несколько слов о Ропете, самом типичном из мастеров круга Ропета — Гартмана.

Воззрения и творческая манера Ивана Павловича Ропета (1844—1908; настоя­ щее его имя Иван Николаевич Петров) сложились в середине 1860-х гг. Тогда, еще учась в Академии художеств, Ропет и его друзья — И.С.Бого­молов и А. И.Вальберг по примеру своего старшего товарища В. А. Гарт­ мана начали работать в области прикладного искусства, в частности для мебельной фабрики Татищева. Вслед за Гартманом они стали использовать в качестве образцов для своих изделий народные мотивы, придумывая бесчисленных павлинов, петухов, рукавицы, топоры, пестро раскрашенные порезки 138 .

С тех пор проектирование бытовых вещей, мебели, оформление книг и адресов сделалось постоянным занятием Ропета. Этот факт — одно из сви­детельств демократизации профессиональной архитектуры. Крупные зод­чие прошлого также отдавали немало сил проектированию мебели и пред­ метов прикладного искусства. Но они создавали проекты уникальных ве­ щей для определенных интерьеров. Ропет же разрабатывал, как правило, проекты единичных вещей для фабрики, работавшей на рынок, выпускав­шей массовую продукцию. Часто он создавал вещи вообще без адреса — своеобразные типовые проекты, помещавшиеся в архитектурных альбомах и через их посредство находившие свой путь к заказчику.

Мебель Ропета всегда деревянная. (Вспомним, что применение дерева в архитектуре рассматривалось Стасовым в качестве одного из проявлений народности.) Это следует подчеркнуть особо, ибо в его время чрезвычайной популярностью пользовалась стеганая или кутаная мебель, деревянный каркас которой скрывала мягкая, громоздкая, лишенная четких контуров обивка.

Для отделки интерьеров Ропет также неизменно использует дерево. Он облицовывает стены деревянной рейкой, украшает окна деревянными рез­ ными наличниками, делает такие же изузоренные резные карнизы, раз­вешивает на стенах шкафчики-терема, покрытые узорочьем резных орна­ ментов.

Скомпонованные по-разному мотивы, составленные из простейших гео­ метрических узоров-зигзагов, ромбов, треугольников, кругов и полукругов, плетенки, петухи, павлины, заимствованные из миниатюр, вышивок и резьбы, украшавшей избы и крестьянскую утварь, — мелкие, бесконечно повторяю­ щиеся и бесконечно разнообразные элементы заполнили поверхности стенок громадных шкафов, буфетов, письменных столов или обратились в конструк тивный элемент — на спинках диванов, кресел и стульев, в остовах люстр.

* См. также: Кириченко Е.И. Архитектор И. П. Ро­ пет. - «Архит. наследство», №20, М., 1972, с. 85-93.

Архитектор избегает прямых линий и простых лаконичных очертаний. Спинки стульев нередко приобретают вид иззубренного ромба. Ноги обе­ денных столов составляются из толстенных, нанизанных одна на другую тумб и балясин. Более хрупки составленные из тех же форм — бусин, баля­син, кубов и восьмигранников — перекладины между ножками диванов, кре­сел и столов, подлокотники диванов и кресел.

Веселая простодушно-нарядная праздничность применяемого Ропетом в мебели и интерьерах декора усугублялась цветом. На поверхность белых матовых шаров керосиновых ламп наносились полосы характерного сине- красного узора народных вышивок. Каждая деталь узорочья наличников окон, дверей, карнизов, деревянных ободов люстр, а часто и мебели окраши­ валась синей, зеленой, желтой или красной краской. Теми же красками сверкала изразцовая облицовка печей. С буфетов и подзеркальников, со спе­ циальных реек около рукомойников свешивались вышитые холщовые по­лотенца с полосами сине-красной вышивки, вышитые портьеры украшали окна и двери.

При создании любого проекта Ропет отталкивается от мотива, декора. Об этом свидетельствуют и подготовительные наброски. Редко среди них встретится рисунок целого здания или предмета. Зато бесконечно варьи­ руются декоративные мотивы. И это не прихоть Ропета, а следствие особен­ностей архитектурного мышления эпохи. В периодически выходившем аль­ боме-увраже «Мотивы русской архитектуры», неизменно помещавшем проекты Ропета и его единомышленников, нередко печатались зарисовки Л.В.Даля, сделанные в разных губерниях России: коньки и «полотенца» крестьянских изб и другие детали, служившие подсобным материалом для проектирования зданий в «русском» стиле. Как и Ропета, Даля интересует преимущественно декоративная деталь. Она помещена в альбоме без со­ отнесения со зданием в целом, местом в его композиции, размером. «Худо­жественный архитектурный альбом», «Мотивы архитектуры и художествен­ ной промышленности» и многие аналогичные издания 1860—1880-х гг. на сыщены мотивами «русского», «голландского», «итальянского» стилей, «романского», «готического» или «ренессанс»,помещенными безотноситель­ но к прототипу и будущему сооружению.

На рубеже 1860—1870-х гг. мотивы, применявшиеся Ропетом вначале в интерьерах, переносятся на стены архитектурных сооружений.

И тут Ропет не был первым. И тут он шел по проторенной дороге, вслед за А. М. Горностаевым, В. А. Гартманом, Н. В. Никитиным, А. Л. Гуном.

Стиль Ропета определился как стиль загородных дач и жилых домов полусельских окраин. В этом виде строительства зодчему удалось достичь наибольшей характерности, найти законченные, отстоявшиеся до уровня канона формулировки. Тут выглядела достаточно уместно измельченная резьба, не резал глаз специфический налет игрушечности, легковесности, вносимый в деревянные постройки характером декора и техникой его вы­полнения — тонкой пропильной резьбой.